Федор Крестовый - Как выжить в зоне. Советы бывалого арестанта

Другого блатные потом поломали бы на сходняке (да и вообще в «чёрной» зоне драться нельзя). Но Андрея можно только убить, что они не умеют, да и духу не хватает, — побить его крайне сложно. И он не будет слушать решение недоумков, возомнивших себя авторитетами.

Зэки часто говорят: сила в тюрьме не катит. Это смотря какая. Видел я боксёра-международника, который запретил всякой блатоте близко к себе подходить. Или сидел со мной не спортсмен, а именно воин Дмитрич. Его как бойца во всём мире почитают. Каждый осуждённый знал: Дмитрич легко убьёт пальцем. Да и сам человек серьёзный. Сколько он приблатнённых, которые вели себя как начальники, перебил или наехал на них жёстко. Некоторые из них действительно всё попутали. Ну как относиться к «смотрящему» зоны, если он, заходя в мужицкие спальные секции, говорил: «Вставать надо, когда нормальные люди входят»?.. Дмитрича переклинило, выдал он этому кавказцу: «Это ты-то нормальный, рожа рыночная?!.. Ведёшь себя как мент!» Дмитрич запретил ему входить в барак под страхом смерти. Пострадали от него и другие хамы. Но именно он спас блатных, когда председатель СДП Кирим вооружил активистов топорами, ломами, заточками и пришёл их бить. «Смотрящие» разбежались. Дмитрич их не любил, но знал, что, если власть возьмут «красные», — навяжут режим. Он вышел один и перебил всю кодлу, а Кирима пинками погнал в его барак.

Так что действительно: сила в тюрьме не катит. Только огромная сила и дух.

Причём огромная физическая сила, ум и крутое положение на свободе не страхуют человека от того, что за решёткой его не будут унижать, — легко и «опустить» могут. Был у нас на общем режиме «главпетух» Миша. Здоровый борец, весом сто сорок килограммов. Высшее образование. На свободе имел свою фирму. С начальством учреждения быстро подвязал, стал в отпуск домой ездить. Но всё равно в «обиженке» жил и пострадал от своих же педиков за интриги. Его история достойна отдельного рассказа.

В своё время он возглавлял многочисленную группировку — они многие годы воровали из порта ценности целыми контейнерами. Но как-то раз случайно попались на делюге. Не знаю, что на него нашло или какие методы допроса к нему применяли, но «раскололся» именно Миша. По его показаниям начались массовые аресты бандюков и людей из порта, занимающих там не последние должности (они в доле были). Тогда действовал советский Уголовный кодекс, и их деяния попадали под статью 93 прим, предусматривающую наказание от 8 до 15 лет лишения свободы или высшую меру. На следствии Миша продолжал всех изобличать, но в таком серьёзном деле надо было повторить свои показания в суде. Конвоирам нет дела до взаимоотношений подследственных: они посадили Мишу в машине в общую клетку. По пути в суд подельники напали на него и нанесли одиннадцать ножевых ударов в область сердца. Его спасла огромная грудная клетка. Он перенёс операцию, оклемался. Начали его возить отдельно. По его показаниям получили срок много людей. Сам он отделался минимумом — восемью годами. Убивать его теперь можно было только из мести, но подельники придумали, на мой взгляд, худшую кару. Они набрали в банку мочу и, когда его вели мимо клетки, плеснули ему в лицо. По-любому он теперь стал «зафаршмаченный». Прибыв в зону, Миша поселился в «обиженке». Потом быстро нашёл общий язык с операми, сместил «главпетуха» и занял его место. Он стал править железной рукой. Настоящие «петухи» — очень обидчивый народ, в них много от женщин. Последние редко мстят, так как не имеют для этого сил. Другое дело — мужики, хоть и с ненормальной ориентацией. Смещённый «главпетух» поклялся отомстить. Освободился через полгода. Вдвоём с любовником, тоже гомосеком из этой зоны, они вломились к Мише домой. Там долго и мучительно убивали его жену на глазах у семилетнего сына и пятилетней дочки. Женщина чудом выжила, осталась инвалидом. Дети стали припадочными. «Петухов» поймали и осудили. А Миша в колонии так и не успокоился, собирал сведения и стучал на всех подряд.

Вообще, зэки — удивительное племя. Большинство закладывает своих соседей с удовольствием. Ладно в «красных» зонах, где стучат почти все, а председатель СДП бьёт вечером членов своей секции, если они за день написали мало рапортов на нарушителей. В «чёрных» зонах дела не легче. Менты, как я уже говорил, создают две группы помощников: блатных и активистов. У нас на строгом режиме эту секцию возглавлял Петя. До этого я находился с ним в одном поселении, где порядки, скорее, как в вольных общагах. Он был самым забитым и грязным чушком.