Уильям Зинсер - Как писать хорошо. Классическое руководство по созданию нехудожественных текстов

Слово «богооставленный» я отыскал не сразу. Когда оно попалось мне в тезаурусе, я был уверен, что никогда раньше его не употреблял. Я обрадовался, увидев его среди синонимов. Напоминающее о последних словах Иисуса (кстати, о резонансах!), оно как нельзя лучше передает впечатление покинутости и заброшенности.

В аэропорту нас ждал местный проводник, туарег по имени Мохаммед Али. Встреча с ним сразу подняла нам настроение: если кто и может претендовать на звание хозяев этой части Сахары, то именно туареги, гордый берберский народ, который не подчинился ни арабам, ни пришедшим в Северную Африку позднее французам, предпочтя взамен уйти в пустыню и поселиться там навсегда. На Али была традиционная туарегская накидка синего цвета, а угловатые черты его смуглого умного лица напоминали арабские. Двигался он с уверенностью, явно данной ему от природы. Оказалось, что еще подростком он вместе с отцом совершил хадж в Мекку (многие туареги обращаются в ислам), а затем семь лет прожил в Аравии и Египте, изучая там английский, французский и арабский. У туарегов есть свой собственный язык со сложным письменным алфавитом — он называется тамашек.

Мохаммед Али сказал, что первым делом должен отвести нас в полицейский участок — проверить паспорта. Я пересмотрел слишком много фильмов, чтобы чувствовать себя спокойно на интервью такого рода, и, когда мы сидели в похожей на темницу комнате, отвечая на вопросы двоих вооруженных полицейских — рядом была зарешеченная камера, в ней спали мужчина и мальчик, — мне вспомнились другие кадры, на сей раз из «Четырех перьев», где британские солдаты томятся в долгом заключении в Омдурмане. Подавленность не покинула меня и потом, когда мы вышли и под руководством Мохаммеда Али осмотрели немногие местные «достопримечательности»: большую мечеть, рынок и три полуразрушенных домика с памятными табличками, удостоверяющими, что здесь жили Ленг, Калье и немецкий исследователь Генрих Барт.

Ни одного другого туриста мы не заметили.

И тут упоминание о «Четырех перьях», подобно упоминанию о «Красавчике Жесте», должно вызвать приятный трепет в душе у тех, кто видел этот фильм. То, что он основан на реальных событиях — экспедиции Китченера вверх по Нилу с целью отомстить махдистам за поражение, которое они нанесли генералу Гордону, — придает фразе оттенок тревоги. Очевидно, арабское правосудие в сахарской тьмутаракани далеко от милосердного.

И вновь звездочка обозначает смысловой или интонационный переход. По сути, она говорит: «Ну, хватит о самом Тимбукту. Теперь пора приступить к главной теме истории — ожиданию верблюжьего каравана и встрече с ним». Расставляя подобные ориентиры в длинной и сложной статье, вы не просто помогаете читателю следовать нужным маршрутом. Вы еще и облегчаете работу самому себе, деля материал на удобоваримые куски и расправляясь с каждым из них по очереди. Благодаря этому все предприятие становится не таким устрашающим, и вы меньше нервничаете.

В гостинице «Азалай», где мы, похоже, были единственными постояльцами, я спросил у Мохаммеда Али, сколько туристов собралось в Тимбукту на встречу с верблюжьим караваном.

«Шесть, — ответил он. — Вас же шестеро».

«Но… — Почему-то мне не хотелось договаривать фразу. Я решил испытать другой подход. — Скажите, что означает слово «азалай»? Почему так называется соляной караван?»

«Так назвали этот караван французы, когда организовали его и все верблюды совершали путешествие вместе раз в году, примерно в начале декабря», — объяснил он.

«А сейчас?» — спросили сразу несколько человек.

«Сейчас? После того как Мали стала независимой страной, ее правители разрешили торговцам приводить караваны в Тимбукту в любое удобное им время».

Мали получила независимость в 1960 г. Мы приехали в Тимбукту на мероприятие, которое не устраивалось вот уже двадцать семь лет.

Последнее предложение — маленькая бомбочка посреди рассказа. Но она должна говорить за себя — только факты, пожалуйста, — без лишних комментариев. Я не стал подчеркивать восклицательным знаком необычность известия, которое сообщаю читателям: эта подсказка отравила бы им удовольствие. Доверяйте своему материалу.

Моя жена, как и остальные, не слишком удивилась. Мы приняли эту новость с прохладцей — матерые путешественники, уверенные, что так или иначе найдем свой верблюжий караван. Поразило нас разве что бесстыдное пренебрежение канонами правдивой рекламы. Мохаммед Али ничего не знал о красочных обещаниях брошюры. Его наняли, чтобы отвести нашу группу на встречу с соляным караваном, и он предупредил нас, что утром мы отправимся его искать и проведем ночь в Сахаре. Начало декабря, добавил он, — это обычное время прибытия первых караванов. А про шатер вождя он даже не обмолвился.