Елена Первушина: Чары дружбы. Общительный ребенок

Сейчас, когда я пишу эту книгу, мой племянник играет на соседнем компьютере в игру «Готика». Когда мне надоедает работать, я посматриваю, что происходит на соседнем экране. И пару минут назад там произошло нечто весьма примечательное.

Персонаж, за которого играет мой племянник, должен был пересечь мост и попасть на вражескую территорию. У моста стояли два стражника. Персонаж (а по условиям игры он волшебник) сделал несколько магических пассов, и стражники превратились в ледяные глыбы, потом оттаяли, упали на землю, но после нового пасса встали и как ни в чем не бывало принялись беседовать с персонажем, рассказывая ему о том, что ждет его в новой стране. Когда я спросила у племянника, что произошло, он объяснил мне: «Сначала я их заморозил, чтобы они не могли на меня напасть, потом усыпил, а потом наложил на них чары дружбы, и они стали моими друзьями».

Не правда ли, все мы не отказались бы от подобных способностей? Уметь остановить врагов одним движением руки, успокоить (усыпить) их, и, наконец, превратить из врагов в друзей. Если бы мы владели этими чарами, мы наверняка научили бы им своих детей.

Такое возможно только на экране компьютера? Не совсем так. И в жизни мы можем кое-что сделать. «Чары дружбы» не такая уж сложная и недоступная вещь. Я думаю, что большинство взрослых людей постепенно приобретают навык ладить с окружающими. (Хотя истинная магия общения доступна лишь единицам, на то она и магия.) Но как научить детей побеждать врагов и применять «чары дружбы»?

Давайте вместе подумаем над этим.

В одной из глав своей книги «Как любить детей» Януш Корчак описывает такую сцену: на детской площадке встречаются два годовалых малыша. У одного из них в руках мячик, другой хочет этот мячик отнять. Как поступит «агрессор»? Нападет тут же, не раздумывая? Или будет нерешительно переступать с ноги на ногу не в силах ни уйти, ни перейти к активным действиям? Как поступит жертва? Будет защищать свое до последнего? Или тихо, со слезами на глазах уступит?

«…Откинем все случайное, и мы увидим две отличные индивидуальности, два характерных типа: деятельный и бездеятельный, активный и пассивный» – предлагает Корчак.

Наверное, каждая мама (или папа, если он любит гулять с ребенком) сталкивалась с чем-то подобным и чувствовала себя весьма неуютно. Очень неприятно извиняться за ребенка, который отобрал у соседа по песочнице совочек да еще и ударил его, но не менее неприятно вытирать слезы и песок с лица своего обиженного малыша и думать: «Неужели он так никогда и не сможет постоять за себя?»

Когда ребенку исполняется два года, родители примерно представляют себе, что ждет их в ближайшие пять – десять лет (а не дольше?): постоянные жалобы на агрессивное поведение ребенка или жалобы самого ребенка на то, что его побили (обругали, толкнули). Трудно сказать, кому легче. Лучше всего, конечно, не обрекать себя и ребенка на многолетние конфликты, а позаботиться о хороших отношениях заранее.

Но что мы можем сделать? Как помочь детям выйти из конфликта, «сохранив лицо»?

Представьте себе, что на месте двух малышей перед нами два маленьких бесконечно очаровательных терпеливых и мудрых ангелочка. Как поведут себя они? Конечно, они не будут драться. Возможно, их диалог будет выглядеть так:

– Эй! Осторожно! Ты меня толкнул! Перестань!

– Но я хочу твой мячик!

– Хочешь поиграть? А что ты мне дашь взамен?

– Хочешь машинку?

– Ладно. Только, чур, потом меняемся обратно.

– Хорошо. А может, поиграем в мячик вместе? Родителям остается лишь тайком смахнуть слезу. Что же мешает нашим детям вести себя, как ангелы?

До двух – трех лет лишь очень немногие дети могут внятно рассказать о своих желаниях и потребностях. Поэтому ребенок вынужден разговаривать «языком силы». Даже когда дети подрастают, их эмоции зачастую столь сильны, что они буквально не находят слов.

Однажды на моих глазах пятилетний ребенок сильно толкнул своего приятеля, рассказывавшего ему какую-то увлекательную историю. Когда я спросила, почему он это сделал, маленький агрессор ответил: «Он громко кричал мне в ухо, я хотел, чтобы он отодвинулся». В спокойной обстановке ребенок без труда смог объяснить, что ему было нужно, а в стрессовой ситуации выразил свои желания более «наглядно».