Жанна Арк - Пионы цвета хаки

Присела рядом с мамой, ничего не понимая. «Ты чего плачешь?» – спрашиваю. «Ты скоро останешься одна», – сквозь рыдания, проговорила мама. «Почему?». Как оказалось, врачи обнаружили у нее новообразование в груди. И мама вообразила самое ужасное.

Слава Богу все обошлось: операция прошла успешно, и мама быстро пришла в форму. И вновь источала оптимизм и жизнелюбие, граничащее с беззаботностью. Вообще, моей маме были известны какие-то особые секреты против уныния. И этот ночной кошмар стал скорее исключением из правил.

* * *

…«Заграница». Это слово в нашем доме стало звучать все чаще. Мама купила путевку и готовилась отправиться в турне по Болгарии и Югославии. Болгария – дружественная Советскому Союзу страна, но Югославия в начале 70-х была страной капиталистической, и далеко не каждого гражданина СССР государство готово было выпустить за рубеж.

Возник вопрос, с кем на две недели оставить меня, первоклассницу? Пожить со мной вызвалась тетя Лиля, дочь сестры маминой мамы, дородная незамужняя барышня. По сравнению с моей миниатюрной мамой это была женщина-гора – высокая, мускулистая, с большой грудью. Но вполне себе добродушная. Ко мне сильно не цеплялась. Работала Лиля на заводе «Элеконд», так что добраться до работы теперь могла за пять минут.

Больше всего на свете 27-летняя тетя Лиля мечтала выйти замуж. Но даже работая в мужском коллективе, никак не могла встретить того, единственного. И свои душевные муки изливала мне, семилетней девчонке. Но чем я могла ей помочь?!

Когда из-за границы вернулась мама, Лиля уехала в командировку. Из Москвы она привезла мне огромную пушистую белую шапку из искусственного меха. Обновке я была не просто рада – я была счастлива: в советские времена, кроме как в столице, таких красивых детских вещей днем с огнем было не сыскать.

Мама же из заграничного турне навезла всякой всячины – красивейших отрезов на платья и обновок – модных костюмчиков и кофточек из трикотажа. Все себе, любимой: это же все покупалось за валюту! А что дочери?

Мне мама привезла… адрес девочки, с которой мы потом долго переписывались. Ее звали Снежана Стоянова и жила она в дружественной Болгарии. Мы были сверстницами, поэтому быстро нашли общие темы для общения. Правда, письма шли в ту и другую сторону очень долго.

Однажды от новой подруги на свой День рождения я получила маленькую бандероль. В коробке из-под конфет, обклеенной однотонной бумагой, были фломастеры (страшный дефицит тех лет!), значки, открытки и несколько пачек жвачки. Но поразило меня то, что оберточная бумага была порвана в нескольких местах, а коробку будто собаки погрызли. В общем, впечатление такое, что кто-то пытался найти в послании спрятанные шифровки или запрещенное нечто. Так варварски проверялись все посылки из-за границы. Так неаккуратно, что они теряли презентабельный вид и уже мало походили на «подарок другу»…

ГЛАВА 2

Моя мама всегда отличалась экстравагантностью и оригинальными идеями. Она решила, что английский язык я должна начать изучать не с четвертого класса, как все нормальные советские дети, а с первого. В нашей школе мама договорилась об индивидуальных занятиях с молодой «англичанкой». Естественно, за отдельную плату.

Это была стройная жгучая брюнетка лет 30-ти модельной внешности. Она ходила в изумительно модных, изысканных (явно заграничных) нарядах, на высоченных каблуках, в модном макияже и душилась французскими духами – от нее исходил шлейф тонкого аромата, который кружил голову. На нее хотелось смотреть, не отрываясь на учебник английского. Этот учебник в конце концов стал камнем преткновения… Но обо всем по порядку.

На мое счастье в нашем классе отыскался еще один продвинутый – Сережа Галанов. Мы ходили на занятия вдвоем. Сережа мне нравился: он был симпатичным парнем, чем то похожим на поэта Сергея Есенина. Но вскоре мы начали ссориться. Все дело было в учебнике английского. Это был не просто учебник, а толстенный словарь формата А4. Толстенный и тяжеленный! Мы договорились, что будем нести его по очереди: полпути в школу он несет книженцию, другую половину – я. До школы дорога шла с горки, и бежать было весело, а вот обратно…

«Я не понесу «английский»…» – вспылил однажды мой юный друг. И бросил учебник прямо на асфальтовую дорожку. «Ты же мужчина – терпи», – взывая к его самолюбию, я пыталась с ним договориться. Но он оказался упрямцем. Откуда нам, первоклассникам, было знать про компромиссы?!