Lib.ru/Современная литература - Евпланов Андрей Яковлевич. Коллекционер

права человеков, работать мешают. А насчет де-нола надо будет полумать".

- А могу я повидать этого бродягу? - спросил Будылин. - Он у меня в

фильме должен сниматься.

- Это не положено, но для кино сделаем исключение, - вымученно

улыбнулся Халабудов. - Подождите здесь.

Он вышел, и, через несколько минут вернулся с Туристом. Тот весь

сиял, как куст после дождя.

- А я знал, что вы придете, я видел во сне, как мы все вместе купаемся,

но не в пруду, а в море, хотя я никогда его наяву не видел. У нас в детском

доме один парнишка был из Одессы, так он рассказывал, что там вода как

жидкое бутылочное стекло. Он говорил, что хочет стать моряком, чтобы все

время смотреть на воду, потому что это полезно для глаз, но вроде бы стал

продавцом и торговал морем в бутылках. Это наверно тоже полезно для глаз,

но не так интересно...

- Послушай, - перебил его Будылин, - тебе и твоим друзьям придется

еще некоторое время побыть здесь, но мы сделаем все, чтобы вас отпустили

как можно скорее.

- Ага, мы же не виноваты, зачем нас держать в камере. Но вы не

беспокойтесь, здесь к нам относятся по человечески, дают суп и гречневую

кашу, но очень хочется рыбы. Когда нас отпустят я съем целую рыбину. Она

наверно тоже полезна для глаз, раз всю жизнь плавает в воде.

Он хотел еще что-то сказать, но Халабудов легонько подтолкнул его к

двери, давая понять, что свидание окончено.

- Берегите себя, - сказала Анна, - не делайте глупостей - работа еще не

закончена, я на вас рассчитываю.

- Почти закончена, - как-то горько улыбнулся Турист. - Осталась

только каменка, а ее вам любой печник сложит.

На улице Анну и Будылина ждал Пол со своей новой подругой и

выводком белобрысых девчонок. В последнее время американец почти не

выезжал из Кирсановки и все свое время проводил в доме Светланы,

несмотря на постоянные уколы со стороны ее отца. За какую-то неделю он

узнал о России больше, чем из университетского курса, научился печь

картошку в мундире, играть в салочки, в штандар и в лото.

Здесь же была и дочь Будылина. После бессонной ночи в Москве,

закончившейся его внезапным бегством на дачу, между ними как будто

рухнула стена, которая казалась непреодолимой. И произошло это как-то

само собой без видимых усилий с обеих сторон. Просто тогда ранним утром,

Будылин, заглянул в спальню к дочери, и тихо спросил: "Хочешь котлету?".

На ответ он даже не рассчитывал, раньше десяти Кристина не имела

обыкновения просыпаться, а здесь на даче, утренний сон юной девы

затягивался до полудня. И любое вмешательство в ее сон могло привести к

нежелательным последствиям для окружающих: она могла нахамить, впасть

в истерику, запереться в комнате и отказаться от еды.

Будылин спросил, вовсе не рассчитывая на ответ, как будто

перекрестил, так родители раньше осеняли спящих детей крестным

знамением, когда куда-то уезжали, но Кристина вдруг открыла один глаз и

сказала: "Холодную и с горчицей". Они ели, что-то болтали, и эта болтовня

впервые за много лет не напоминала перестрелку. Они все говорили и

говорили, даже, когда уже устали от болтовни, но остановиться они не могли,

потому что боялись, что если они остановятся, то снова станут чужими друг

другу.

С тех пор они были вместе, даже когда, Будылин уезжал в город,

ниточка, которая их соединила в то ранее утро, не только не рвалась, но

становилась даже крепче. Кристина с любопытством слушала суждения

матери о тонких материях, и даже высказывала кое-что на этот счет из

Кастанеды. Но с отцом ей было куда интереснее, она охотно делилась с ним

впечатлениями о новых альбомах Бритни Спирс, книгах Мураками и

фильмах с Ди Каприо. Это были наивные суждения о наивных кумирах, но

разве дети должны быть взрослыми, чтобы их любили.

А Будылин рассказывал дочери о своих странных друзьях, и ее это

заинтересовало, да настолько, что вскоре заочное знакомство с Анютой,

Полом, Светой, Рубликом, Петром и Туристом переросло в очное. Когда трое

из них попали в беду, она восприняла это как собственную трагедию, и

первой спросила Будылина, когда он и Анюта вышли из здания районной

прокуратуры: "Их отпустят?"

- Отпустят, - сказал Будылин, - но придется немного подождать.

Затем он спросил Пола:

- Помнишь, мы нашли диск в машине, как фамилия того человека, на

которого было досье?

- Ты же мне велел забыть ее.

- Но ты ведь помнишь?