Елизавета Каспарова: Путешествие вокруг Солнца на земном шаре

Однажды мы с Майклом решили посмотреть телевизор; но просмотрев все каналы, ничего не нашли. Потом начался концерт какой-то попсовой группы, мы слушали и удивлялись, насколько у солиста плохо с дикцией, мы где-то с третьего раза понимали, что он хотел произнести.

Они поют: «Я сел в самолет!», а мы слышим — «Все: я попался в мешок!»

И еще: «Жанэль, крошка Жанэль!», а нам слышится: «Жене, кто сказал жене?»

Периодически лидер группы ободрял своих поклонников криками в зал: «Какие же вы живые пластыри! Я люблю вас, ребята!»

Потом мы уже перестали отделять, как говорится, реальность от сказки; посередине патриотической песни (что-то пафосное, про Россию), солист прошептал: «Сосиски бы щас…» Последним номером была исполнена лирическая песня, которая начиналась словами: «Нас берет за нос жизнь…»

Даже название группы было довольно странным, оно прозвучало как «Укропы».

Недавно в нашей клинике продавали пирожки, обернутые в старые энцефалограммы и кардиограммы.

Индийские карандаши из красноватого дерева, которые начинали благоухать, когда их точили.

Управляемая собака, к ней прилагается remote control. Кнопки: «Сидеть!», «Рядом!», «К ноге!». Красная кнопка «Фу!» Кнопка «Фас!» скрыта под специальной крышкой с пломбой.

Парк «Сокольники» выполнен в эстетике мультипликационного фильма «Ну, погоди!»

Пошли мы гулять в парк «Сокольники» — я, Свинек, Алхимик. Увидели белку.

Свинек сразу же сказал, что в Централ-парке, в Нью-Йорке белок много, а здесь почему-то — мало. Я ответила, что, очевидно, здесь находятся люди, которые стреляют в белок. Свинек сделал важный вид, и, указывая на меня, стал говорить, что «кому они нужны!», «смешное говорит!» и «жизни не знат!»

В следующую секунду где-то за лесом раздался выстрел. Алхимик аж взвился, стал тыкать пальцем и торжествующе говорить: «Что, вот, слышал! Ааа! Малое заклятье!»

У Майкла на даче жила кошка, а на соседней даче жила весьма непоседливая белая собака. Эта собака часто забегала на Майклов участок и устраивала там безобразия: разворовывала помойку, мяла цветы, опрокидывала какие-то насаждения, таскала еду из кошкиной миски, игралась с кошкой, причем так, что в результате этих игр и кошка становилась неуправляемой и непослушной.

Майкл устал жаловаться на собаку соседям и выгонять ее с участка.

Однажды мы все вместе шли с электрички к Майклу, и тут, по пути, к нам привязалась какая-то белая собака. Встретивший нас Майкл, увидел ее и начал перечислять собакины бесчинства и жаловаться Алхимику на то, как же она его достала. Алхимик грозно посмотрел на белую собаку и страшным голосом сказал: «Ах, ты белая соседская собака! Вечно снующая! Разворовывающая помойку! Заклинаю тебя малым заклятьем!» Собака испугалась и убежала.

Интересно, что эта история получила неожиданное продолжение.

Примерно через год, кто-то случайно, в разговоре сказал Алхимику, что собака недавно отправилась в мир иной. Алхимик страшно испугался, напрягся, перестал есть. Кончилось это тем, что он наложил на себя епитимью и покаялся в содеянном должно быть очень удивленному священнику.

«За избавление от мух!» — тост Свинька (передразнивая Алхимика).

— Я тут «Войну и мир» Толстого написал!

— А Я вот «Преступление и наказание» Достоевского написал!

«Беременность: для девушки — обман, для женщины — радость, для старухи — смерть».

Еду в вагоне метро. Вдруг слышу привычное: «Сами мы не местные… Наши вещи на вокзале украли… Мы сюда случайно попали… Поможите…»

На минуту мне показалось, что голос говорит из устройства связи с кабиной машиниста.

«Смотрю в черную книгу — вижу белую фигу, смотрю в белую книгу — вижу черную фигу!»

Позвонил мне Джибра и говорит: «Я сейчас такую песню слышал — что хоть ты и офтальмолог, ты все равно испугаешься! „Прошлогодние глаза“ называется».

Родина — Отец.

Майкл пошел на выставку вместе со своим приятелем и его мамашей. Когда возвращались домой, начали обсуждать увиденное. Мамаша была дамой демонического имиджа, и, как говорится, с претензиями, и когда Майкл сказал, что ему понравилось, она заявила: