Николай Караев - Сквозь мутное зеркало и что там увидел Филип Дик, или Империя и не побеждала

Много позднее Дик осознал, что произошедшее уже было описано в мировой литературе. Более того, описано не кем-то, а именно им, Филипом Диком. В романе «Человек в Высоком замке» мечущийся в поисках истины японский чиновник Нобускэ Тагоми обретает просветление, когда видит некую безделушку — «серебряный треугольник, украшенный полыми шариками. Тёмными внизу, яркими, сияющими наверху». Тут надо сделать отступление, чтобы уяснить, что именно эта параллель дала Дику. Нет, дело не в том, что глаз в треугольнике — христианский символ Бога-Отца. С мистером Тагоми и тёмно-светлыми полыми шариками всё куда интереснее.

Все знают, что «Человек в Высоком замке» — это альтернативная история о том, как во Второй мировой победил Гитлер, точнее, страны «оси». США тут оккупированы и поделены на зоны, совсем как Германия в нашем мире. Одна половина Штатов досталась немцам, другая — японцам.

В Скалистых горах, на нейтральной территории между оккупационными зонами, живёт фантаст Готорн Абендсен, похожий на Филипа Дика. Абендсен написал роман «И отяжелеет кузнечик» (тут аллюзия не на Откровение 9:3, «и из дыма вышла саранча на землю», как дружно решили русские переводчики [1] В русских переводах роман Абендсена называется «Саранча садится тучей», «И саранча легла густо», «Из дыма вышла саранча», «Саранча, застилающая небо», «Тучнеет саранча». Ни одного кузнечика! , а на более смутную Книгу Екклесиаста 12:5: «И зацветёт миндаль, и отяжелеет кузнечик, и рассыплется каперс») — о том, как Гитлер со товарищи войну проиграли. Но это не простой «перевёртыш», как можно было бы предположить. Фишка в том, что «И отяжелеет кузнечик» — роман вовсе не о нашем мире: в придуманной Абендсеном реальности Америка вступает в холодную войну с Британской империей, и та в итоге завоёвывает США. Проще говоря, этот мир вряд ли лучше того, в котором Гитлер победил.

Есть и третья реальность — наша, в которой США остаются после войны относительно мирной и свободной сверхдержавой. Мир, где место Абендсена занимает Филип Дик. Именно сюда мистическим образом проваливается японец Тагоми, глядя на серебряный треугольник. Три мира — три стороны треугольника. Для Дика это три версии примерно одной истории, и всякий раз ни к чему хорошему после Второй мировой мы не приходим. «Человек в Высоком замке» написан в 1961 году. Корейская война кончилась, на горизонте маячил Вьетнам. Очень скоро подпись Дика появится в журнальном объявлении, разделившем фантастов США на тех, кто за участие во Вьетнамской войне, и тех, кто против. Хайнлайн, Спрэг де Камп и Джек Вэнс были за; Дик, Харлан Эллисон и Айзек Азимов — наоборот. Но это к слову.

У треугольной головоломки есть ещё один уровень, связанный с древнекитайской Книгой Перемен, «И Цзин», на которой Дик гадал, когда писал «Человека в Высоком замке» (и вообще всю сознательную жизнь), — и на которой гадают все герои романа. Нам говорят даже, что роман «И отяжелеет кузнечик» сочинил не Абендсен, а Книга Перемен, отвечая на вопросы Абендсена! И когда в финале персонажи спрашивают «И Цзин», зачем тот написал «Кузнечика», оракул отвечает гексаграммой «Внутренняя правда». То есть их реальность, в которой Гитлер победил, фальшива; в истинном мире фашизм проиграл.

Хорошо, но мы-то, читатели «Человека в Высоком замке», по эту сторону границы между явью и фикшн. Значит ли это, что для нас гексаграмма «Внутренняя правда» означает, наоборот, истинность описанной Диком победы фашизма? С точки зрения Дика образца 1974 года — безусловно: президент Никсон был для него ничем не лучше рейхсканцлера Гитлера. И если в каждой из трех граней реальности есть свой Дик-Абендсен, то для каждого из них его грань ложна и по «внутренней правде» настоящее поражение зла возможно только в параллельном мире.

Набоков называл такие конструкции дурной бесконечностью. Но есть же ещё полые шарики! Треугольник украшен шариками — тёмными внизу, сияющими наверху. Не значит ли это, что, хотя тьма на каждой грани треугольника побеждает, запирая нас в Чёрной Железной Тюрьме иллюзии, где-то всегда остаётся свет, который победить невозможно? Свет, которым сверкала рыба на груди девушки, принёсшей Дику лекарство. И если Дик сам загодя описал своё же просветление, может, и остальные его книги — это ключи к внутренней правде?