Виктор Ардов - Этюды к портретам

О чем же пел в те годы Вертинский? Что принесло ему славу? Кое-что из дореволюционного репертуара он сохранил: например, экзотику типа «бананово-лимонного Сингапура», «Антильского принца» и кое-что еще. Но в основном теперь наш артист воспевал приметы ушедшего времени и ушедшей, казалось, навеки родины. Петербург и Москва. Обычаи и нравы прошлого. Меланхолически вспоминал Вертинский эти реальные некогда подробности былой жизни. Его бесчисленная аудитория обливалась слезами, слушая оснащенные соответствующей музыкой короткие фабулы песен. Социальный заказ выполнялся полностью. То был уже не эстрадный номер, а некое воздвижение знамени…

Интересно отметить, что некоторое — небольшое — количество пластинок Вертинского проникло с Запада к нам в СССР, начиная с конца 20-х годов. Они были недоступны широким кругам слушателей и вообще ни значения, ни влияния не имели. Однако иной раз становились предметом пародий… Еще один эпизод, о котором мне рассказал сам Вертинский в 45-м году. В начале 30-х годов некие антрепренеры пригласили его провести выступление в Румынии: Программа намечалась плотная: начинались гастроли в Бухаресте и даже западнее румынской столицы, пересекали всю страну и заканчивались у восточной границы — в то время этой границей был Днестр. Нельзя забывать, что после гражданской войны королевская Румыния оккупировала часть Бессарабии. Эта область (западная часть Бессарабии) вернулась в состав СССР только в 40-м году. А в Бессарабии проживало много людей, которым был знаком русский язык. Концерты Вертинского привлекали публику. Именно там написал Александр Николаевич свою песню:

Что за ветер в степи молдаванской!

Как звенит под ногами земля!..

11 легко мне с душою цыганской

Кочевать, никого не любя…

Но вот началась вторая мировая война. Гитлер оккупировал Францию. Отношение немцев к русским эмигрантам не было похожим на ту поддержку, какую они имели со стороны французского правительства.

Вертинский уезжает в Шанхай. Почему именно туда?

В этом огромном городе обосновалась сравнительно большая колония русских. Каждый из беженцев этой географической ориентации проделал путь до южного берега Азии по-своему: кто проник сюда через Маньчжурию — Харбин и Мукден; кто добирался дорогами Монголии; а кто покинул пределы России через Хабаровск и Владивосток. Но по мере того как японцы захватывали территорию Китая, все эти люди были оттеснены в международный город со многими кварталами иностранных владений. О существовании русских эмигрантов в Шанхае хорошо написано в романе Н. Ильиной «Возвращение». Автор романа была привезена сюда ребенком. Маленькая Наташа с матерью и сестрою проделала весь путь от почти русского города Харбина до тропического и совсем чуждого эмигрантам Шанхая. Впрочем, в результате военно-географических перемен тут образовалась, как мы уже говорили, значительная колония русских. Во всяком случае, на несколько лет Вертинскому хватило аудитории для его выступлений (конечно, в ресторанах). В Шанхае тех годов выходила даже небольшая газета на русском языке — и, кажется, не одна…

Вертинский прибыл в Шанхай в самом конце 30-х годов на японском пароходе. Откуда я это знаю? Однажды он сам показал мне альбом, в котором наклеены были вырезки из газет с материалами, относящимися к нему лично: рецензии, очерки, хроника… Там-то я прочитал сентиментальную заметку-отчет о том, как представители русской колонии встречали в шанхайском порту судно с обычным для японского флота названием — что-то вроде Семисан- мару, на котором прибывал Александр Николаевич. Среди встречавших у артиста оказались старые друзья еще по дореволюционной Москве. Они приветствовали певца…

И снова года через три суровые будни истории внесли свою поправку: к концу 43-го года Япония решительно начала проигрывать войну. Блокада англо-американского флота закупорила все южнокитайское побережье. Выбраться из Шанхая морем уже стало невозможным. Но, с другой стороны, положение белоэмигрантов в этом городе изменилось, ибо ход Отечественной войны и прошедшие годы изменили взаимоотношения советской власти и тех участников белого движения, которые скопились и в Шанхае и в других точках земного шара. Значительной части русской колонии на берегу океана было разрешено вернуться в СССР. Одним из первых появился в Москве А. Н. Вертинский.

Это произошло в конце 44-го года. Я познакомился с артистом в гостях у Л. А. Руслановой. И до самой его смерти в 57-м году мы поддерживали дружеские отношения. То был своеобразный человек.