Джошуа Фоер - Эйнштейн гуляет по Луне. Наука и искусство запоминания

– Э-э, Эд… может, мы перенесем наш урок куда-нибудь в помещение? – спросил я. – Тут неподалеку есть Starbucks.

– Нет-нет. Холодный воздух полезен для мозга, – ответил он. – А теперь внимание! Мы только что вошли в твой дом. Я хочу, чтобы ты мысленно повернулся налево. В какую комнату мы теперь попадем? – спросил он.

– В гостиную. В ней стоит рояль.

– Отлично. Наш третий предмет – лосось, копченный на торфе. Давай представим где-нибудь под струнами рояля много дымящегося торфа. А на крышке инструмента – лосося, выловленного возле Гебридских островов. У-у-у! Чувствуешь запах? – он принюхался к холодному воздуху.

И снова я не знал, что такое лосось, копченный на торфе, но предполагал, что это некая разновидность копченой лососины, так что ее я и представил.

– Вкусно пахнет, – с закрытыми глазами произнес я.

( Если у вас дома нет рояля, просто положите копченного на торфе лосося куда-нибудь слева от входа .)

Следующим предметом в списке значились шесть бутылок белого вина, которые мы решили положить на запятнанный белый диван рядом с роялем.

«Теперь было бы хорошо очеловечить эти бутылки, – предложил Эд. – Живые объекты запоминаются лучше, чем неживые». Этот совет, как и многие другие, взялся из «Риторики для Геренния». Автор советует создавать образы «удивительной красоты или крайнего уродства», заставлять их двигаться и украшать их таким образом, чтобы сделать более неординарными. Можно «обезобразить их – запятнать кровью, запачкать грязью или заляпать красной краской» или же «прибавить что-нибудь смешное к нашим объектам».

– Можно представить, как марки вина обсуждают между собой, кто из них лучше, – предложил Эд.

– Типа мистер Мерло говорит…

– Мерло, Джош, это не белое вино, – с изумленным смешком прерывал меня Эд. – Давай лучше вообразим, как шардоне бубнит оскорбления в адрес почвы, на которой произрастает совиньон блан, а рядом гевюрцтраминер [31]хихикает над расходами на производство рислинга… типа такого.

Я подумал, что это достаточно веселая картина, чтобы задержаться в памяти. Но почему? Что делает шесть очеловеченных высокомерных бутылок более запоминающимися, чем слова «шесть бутылок вина»? Ну, во-первых, визуальное представление настолько абсурдной ситуации требует намного больше усилий, чем простое прочтение слов. Затратив столько умственных усилий, я сформировал между нейронами более стойкие связи, которые будут сохранять это воспоминание. Еще важнее то, что говорящие бутылки хорошо запоминаются благодаря своей необычности. Обычных бутылок белого вина я уже навидался достаточно, а вот говорящей не видел ни одной. Если бы я просто пытался запомнить слова «шесть бутылок вина», это воспоминание вскоре смешалось бы с воспоминаниями о других бутылках вина.

Взвесьте: сколько завтраков, съеденных на прошлой неделе, вы помните? Помните, что вы ели сегодня? Надеюсь, да. Вчера? Думаю, вам пришлось слегка напрячься. А позавчера? Неделю назад? И дело не в том, что воспоминание о завтраке, съеденном на прошлой неделе, испарилось. С правильными подсказками – вопросами о том, где вы ели или с кем, – вы, скорее всего, вспомните, что лежало на тарелке. То, чем вы однажды позавтракали на прошлой неделе, трудно вспомнить по другой причине: ваш мозг сложил тот завтрак со всеми остальными, которые вы съели как просто завтраки. Когда мы пытаемся вспомнить что-то из категории, включающей в себе множество таких «завтраков» или «вин», слишком многие воспоминания подворачиваются под руку. Воспоминание о блюдах, съеденных на завтрак в прошлую среду, необязательно пропало, просто вам не хватает нужного крючка, чтобы выудить его из моря воспоминаний о других приемах пищи. Но говорящее вино уникально. У этого воспоминания не будет конкурентов.

– Дальше у нас идут три пары носков, – продолжил Эд. – Может, где-нибудь поблизости есть лампа, где их можно развесить?

– Да, рядом с диваном есть лампа, – сказал я.

( Если вы все еще с нами, разместите шесть бутылок вина и три пары носков где-нибудь в первой комнате вашего дома .)

– Великолепно. Так, теперь у меня есть два способа, чтобы сделать носки привлекающими внимание. Первый – сделать их старыми и вонючими. Второй – сделать их хлопковыми носками такой невероятной расцветки, о которой ты всегда мечтал. Давай на последнем и остановимся. Итак, представь себе носки, болтающиеся на лампе. И, поскольку никогда не мешает добавить к происходящему немного мистики, вообрази внутри этих носков маленькое привиденьице, грациозно вытягивающее и растягивающее их. Правда, попробуй это нарисовать себе. Представь прохладное прикосновение мягких хлопковых носков к своему лбу.