Юлия Гайнанова - Бутылка. Книга для тех, кто любит выпить

Поперли мы туда на метро (кто помнит прозрачные зеленые монетки?), на мне был небесного цвета пуховик. Выныриваем из-под земли на свет божий, а тут к нам парни с ножом, мол, гоните пуховик. Мы, конечно, бежать, благо ноги молодые и бодрые. Гопники – за нами. У входа в метро стоял милиционер. На нашу жалобу он ответил презрительным взглядом, и мы побежали дальше, под землю. Бесполезная остановка около милиционера заняла несколько драгоценных секунд, преследователи потихоньку стали нас настигать.

Но мы успели в отъезжающий вагон! Вынырнув уже на своей станции, последнее, о чем мы думали, – «Парк Авеню Диско». Я так там ни разу и не побываю, и еще буду время от времени жаловаться на удачу. Счастливые и одетые, мы принимаем ответственное решение купить чекушку водки. Гулять так гулять! От взрослых мы знали, что важные события нужно отмечать. Психолог бы сказал, что мы снимали стресс. Ну а мы, начиненные адреналином, как праздничная рыба фаршем, просто хотели схулиганить. Раз не вышло поплясать, так хоть выпьем.

Я не помню, чтобы мне стало резко плохо от «огненной воды». Но чтобы шибко хорошо, тоже не помню. Помню, что сидели у окна и болтали, вспоминая наше приключение и нарочно раздувая его до масштабов вселенной. Тогда-то, подозреваю, и плюхнулись два первых кирпича в башню поводов выпить, и надписи на них были: «свобода» и «страх».

Свобода и страх – вот почему я пила, когда развелась с мужем и он забирал детей на выходные. За неделю я выматывалась, а когда доползала до законного и единственного выходного, это могло означать только одно: я буду пить, чтобы отдохнуть.

Мне было страшно приходить в пустую квартиру, я не могла просто лечь в кровать. Если я не была пьяна, я смотрела сериалы, пока глаза сами не слипались, одиночество было невыносимым. Кроме того, у меня был иррациональный страх маньяков, пунктик с детства: панические атаки, как только я остаюсь одна. Мне плевать на мистические привидения и прочую нечисть, но я боялась реальных людей. Это началось лет в семь, когда я впервые увидела передачу «Криминальная Россия». Никакой Крюгер, «Звонок» или Чакки не сравнятся с героями тех славных репортажей. После них я боялась оставаться дома без взрослых. Просто мне еще не приходило в голову залить страх вином. После, в юности, когда я пила уже достаточно много и часто, приступы паники я так и не запивала, а переносила вполне трезвой. Славная мысль не только стимулировать веселье, но и прятать грусть в вине, повторюсь, пришла после развода. И я оказалась запертой в клетке похмелья.

Я отмечаю тридцать два года одна в загородном отеле, куда уехала на выходные. Не потому что у меня нет семьи, друзей или близких, а потому что я так хочу.

«Да ты гонишь, небось, с мужиком едешь», – так сказали мне девяносто девять процентов «поздравлятелей», включая маму. В то, что я правда еду одна, поверила только близкая подруга. Не думаю, что она все же при этом меня понимала. Просто принимала. Еще одна приятельница воскликнула: «Боже, какой кайф, я тоже об этом мечтаю!» Но даже если бы таких людей не нашлось, мне абсолютно на это положить, как милиционеру в конце девяностых – на девочек, у которых подростки с ножом требовали куртку небесного цвета.

Мне не страшно и не скучно, и я совсем не хочу выпить. Когда в номер в качестве поздравления приносят бутылку «Ламбруско», я думаю: «Здорово, угощу гостей, когда вернусь домой», – а не: «Может, всего глоточек, в честь праздника?»

Я думаю и смотрю на бутылку, а не на коробку конфет, набор кистей или духи. Как глубоко зарыт культурный код, где алкоголь – это всегда комбинация, раскрывающая шифр праздника? Любое значимое событие в жизни нужно осмыслить, но нам отлично внушают, что его надо запить.

Все мои прошлые попытки не пить заканчивались одинаково. Я пила. Почему? Потому что уже через месяц мне казалось, что моя воля выше гор, и, раз я могу не пить, значит, со мной все в порядке. Но я всегда знала, что со мной не все в порядке, просто я пыталась себя заткнуть, как неприятную старушку на базаре. Гогочет тут, тоже мне.

Сначала после воздержания я позволяла себе бокальчик вина. Потом пыталась контролировать число порций. О, сколько раз я пыталась контролировать число порций! Это вообще хоть у кого-то получается? Я не совсем убеждена, что алкоголизм – это болезнь, и совсем не понимаю, как определить, кто им болен. Где пройти тест, чтобы узнать, алкаш ли ты? Точнее, такие тесты есть, но они не охватывают огромную часть людей, которые все-таки пьют с последствиями, но которых никто не считает алкоголиками.