Джон Гриндер - Шепот на ветру

Заметьте, однако, что человек, развивающий полный выбор в своих кинестетических представлениях – по существу человек, выбирающий, что он ощущает – награждается совсем иным названием – его называют социопатом. Мы полагаем, что эта отрицательная кличка – социопат – является подсознательным признанием на уровне социальной системы, что многое сплачивающее нашу культуру имеет невольную природу кинестетических эмоциональных связей, соединяющих людей в пары, семьи и бóльшие социальные единицы, эта невольная связь есть клей, в значительной степени сохраняющий целостность нашей социальной системы. Представьте себе, что произошло бы в нашем браке, в первичных эмоциональных отношениях, в семье, в бизнесе или в местных сообществах, если бы вдруг участвующие в них люди могли выбирать, испытывать им вину или нет, испытывать им стыд, или страх, или… Да, представьте себе это!

Если посмотреть через фильтры НЛП, то нам достаточно ясно, что невольная природа ощущения (кинестетические представления) действует как механизм социального контроля. С точки зрения НЛП, кинестетические представления – это просто один из трех главных строительных блоков наших мысленных карт (ПД), которые мы все время ошибочно принимаем за действительность. С этой позиции представляется произвольным и случайным такое общественное развитие, которое ухватились за поддержание невольности ощущений как за стабилизирующую переменную, как это произошло в западных культурах. 3

Этот тезис может быть проверен – есть ли культуры, в которых избрана в качестве невольной одна из двух других систем представления? В случае утвердительного ответа наш тезис получает поддержку. Например, не открывает ли нам Танец Солнца аборигенов американских равнин смысл этих культурных различий? Не представляет ли Танец Солнца (подсознательное) культурное признание этих племен, что необходимо устранить ограничения в значительной степени невольной зрительной системы представления? Далее, не является ли одним из способов достижения этого причинение себе столь сильного мучения, что индивид входит в особое измененное состояние, открывающее ему ви'дение его жизни?

Это глубокие вопросы, и, признавая наше невежество, мы ожидаем более компетентной информации от самих этих племен, а также от профессионалов, антропологов, изучавших такие явления.

Тот факт, что значительное большинство известных нам культур избрало кинестетическую систему в качестве невольной, представляет собой лишь статистическое утверждение, а не утверждение о человеческих возможностях. Изучение других уцелевших культур обещает открытие альтернативных форм общественной организации, других культурных возможностей. Это исследования форм, отличных от тех, в которых мы родились и которые составляют известный нам диапазон человеческих возможностей. Что бы ни открыли такие исследования, паттерны превосходства дают нам возможность исследовать добавочные возможности, и даже совершенно новые формы.

К этому вопросу относятся злоупотребления статистикой, с ее ошибочной интерпретацией в народной культуре. Мы различаем статистику как чрезвычайно полезное орудие анализа, – если она правильно применяется в надлежащих контекстах, – и злоупотребления статистикой как в ее неправильных приложениях, так и в ее популярных извращениях – в том, что мы называем статистической жизнью и тиранией среднего.

Рассмотрим, например, одну из наших страстей – скалолазание. Нас не смущает тот факт, что подавляющее большинство жителей этой планеты даже и не подумает взбираться на вертикальную стену Эль Капитан в Йосемити, и тем более не способно и не заинтересовано в этом. Если бы правильна была статистическая жизнь, то мы не устраивали бы Олимпийские Игры, поскольку одна из самых важных целей этих игр – исследование пределов атлетических возможностей человека. Оптимальное переживание в этих играх состоит не только в выходе за статистические границы предыдущих спортивных состязаний, но в достижении чего-то, чего даже не было в статистических данных – в стремлении побить мировой рекорд, двигаться быстрее, выше, более изящно и т. д., чем все это делали до нас. Если бы статистический уровень жизни был правилен, то Гриндер и Бендлер не потрудились бы создать НЛП. Мы можем быть вполне уверены, что значительное большинство общественных систем на этой планете, как в настоящем, так и в известном нам прошлом, относило более чем половину своего населения ко второму сорту, подлежавшему эксплуатации – а именно, женщин. Но это никак не оправдывает, с нашей точки зрения, такое неравенство.