«Меньшим евреем» должен был восприниматься в Иудее и Иисус, пришедший туда из Назарета – галилейского города, в котором он жил. Из ряда эпизодов в Евангелии следует, что у него было довольно вольное отношение к Закону и святыням иудаизма, в том числе и к Иерусалимскому храму. Бог был для Иисуса такой же реальностью, как и его семья, а общение с Ним – таким же естественным делом, как и общение с близкими. Для этого, считал Иисус, всякое место хорошо.
«…Войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».
Мф. 6:6
Из Евангелия также следует, что Иисус не признавал авторитета богословов и священнослужителей, не считал нужным придавать каким-то дням особое религиозное значение – каковым была наделена в иудаизме суббота, и не видел особой важности культовой практики, которая была обязательна в религиях его времени. Обряд жертвоприношения относился к самым главным выражениям богопочитания практически во всех религиозных культах и традициях, и имел первостепенное значение в иудаизме. Для Иисуса первостепенным было другое:
«…Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой».
Мф. 5:23—24
«…Пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы?»
Мф. 9:13
«Имеющий уши, да услышит», часто говорил Иисус. Он обращался к слушателям своих проповедей как к автономным личностям, оставляя в стороне их национальную или религиозную принадлежность. Арамейский язык, на котором он говорил, делал это возможным: это был язык межэтнического общения на Ближнем Востоке.
Когда общество и его культура уже не такие, какими были еще совсем недавно, часто происходит переориентация людей с общего на личное. Учение Иисуса Назаретянина отвечало этой тенденции и было адресовано внутренне растерянным людям любой национальности, которых было много в его время. Оно давало таким людям ориентиры для своей собственной духовной жизни, независимой от общественного устройства и религиозных институтов.
В этом учении уже сам образ Бога как отца – духовного отца всех и каждого, предполагал личное с ним отношение, как это естественно для детей и родителей. Такой образ Творца не был новым на Ближнем Востоке. Бога мог назвать «Отцом» и еврей, следующий традиционному иудаизму, но у Иисуса было свое представление о внутренней связи с Богом. Эта связь не нуждалась в посредничестве третьих лиц, что делало деятельность священнослужителей и богословов ненужной. Девальвация религиозных авторитетов и была одной из причин ненависти к Иисусу иудейского священства. Он был обвинен в богохульстве и приговорен к распятию на кресте.
Дух эпохи, вызвавшей к жизни христианство, имеет много общего с духом нашего – пост-секулярного и, вместе с тем, пост-клерикального времени. Нам тоже это знакомо: расшатанность прежних устоев, духовная дезориентация, внутреннее сопротивление религиозным догмам, отчуждение от религиозных институтов и безотчетная потребность в религиозных представлениях, которые вписывались бы во внутренний мир изменившегося после смены эпох человека.
Евангелия и сборники мудрости
В старых культурах существовала традиция собирания мудрых высказываний о жизни. Одни из них были фольклорного происхождения, другие принадлежали известным личностям: философам, поэтам, духовным учителям, священнослужителям. Через меткие выражения, становившиеся афоризмами, передавалось знание жизни и понимание ее мистерии.
Сборники мудрых высказываний были в ходу еще в Древнем Египте. Их любили в Древней Греции и на Ближнем Востоке, особенно во времена, когда религиозные традиции теряли четкость своих установок и свое значение в жизни людей. Такие сборники составлялись в школах и по поручению влиятельных или просто богатых людей для их личного пользования. Да и всякий грамотный человек мог записывать и собирать для себя афоризмы, что и происходило. Те же, кто следовал какому-то духовному лидеру, записывали его высказывания.
По Римской Империи передвигалось множество бродячих учителей жизни: раввинов, греческих философов, религиозных проповедников разных традиций, пророков, провидцев и просто духовных самородков, вбиравших в себя «мудрость отовсюду» и никого и ничего в отдельности не представлявших.
Читать дальше