Борис Сахаров - Открытие третьего глаза

Свами Шивананда

В обычном толковании Упанишад, как предмета для медитации, направленной на слияние с Брахманом, и как символического ее описания нет ничего таинственного, т. к. все Упанишады говорят об этом просто и ясно. Также и объяснения йогов не свидетельствуют о большем, как, например, видно из слов Свами Шивананды Сарасвати: «Представь себе ОМ, как лук, принцип мышления как стрелу и Брахмана — как мишень. Целься с большой внимательностью в эту цель, и как только стрела сольётся с мишенью, ты будешь единым с Брахманом» («Практические уроки Йоги»).

Остается открытым вопрос, как это сделать? Иоген Харриган авторитетно утверждает:

«Для восточного азиата эти таинственные слова прозрачны и близки. Нас же они оставляют в полной беспомощности. Не остается ничего другого, как копать дальше, пытаясь добраться до сути. С давних пор, даже для нас, европейцев, больше не является тайной, что японские искусства указывают своими внутренними формами на общий корень — буддизм. Это относится и к искусству разведения цветов и к мастерству владения мечом. Таким образом в первую очередь все эти искусства требуют в качестве первейшей предпосылки духовного самообладания, в котором и происходит их самовоспитание в зависимости от характера данного искусства; это духовное самообладание является неотъемлемой особенностью буддизма и определяет специфику монашеского пути. Речь здесь идет не просто о буддизме в неясно выраженной умозрительной форме, который известен в Европе по многочисленным опубликованным текстам; и не просто известен, но якобы доступен для понимания. Нет, здесь говорится о Дхьяна-Буддизме, который а Японии называют Дзен. В этой разновидности буддизма главным является не умозрения, а непосредственный опыт постижения того, что, являясь безначальной основой сущего, не есть продукт нашего ума и даже не может быть всецело удостоверено посредством специальных опытов, полных скрытого значения. Ради этих решающих опытов Дзен-буддизм прокладывает пути, которые благодаря методическому углублению в себя, в глубочайшие основы души ведут к Неназываемому, Безначальному и Непостижимому; более того — к слиянию с ним. И если мы говорим о «стрельбе из лука», то это ведет к совершенно предварительному и может быть, заведомо неточному определению: духовные упражнения, благодаря которым техника обычной стрельбы из лука стала искусством, являются мистическими упражнениями. В таком случае та стрельба из лука, которая нам известна, не может иметь только внешний смысл: это — не просто стрельба из лука, но достижение чего-то внутреннего в самом себе».

Следующие нижеперечисленные искусства символизируют ступени духовного развития (ступени Йоги) путем медитации, приблизительно в таком порядке:

«Сценическое искусство» — или искусство смотреть на себя, как актера в драме жизни (Лила) ( Яма и Нияма — этическое развитие йога). «Мастерство меча» — как искусство защищать себя от травм и болей ( Асана- господство над телом). Затем идет «искусство цветов» — как искусство разведения и ухода за духовными «цветами лотоса» в теле тонкой материи ( Пранаяма — техника дыхания). «Чайная церемония» — искусство наслаждения квинтэссенцией мудрости («чаем»), не будучи отвлеченным от этого прислуживающими гейшами (обманами чувств) ( Пратьяхара — отвлечение чувств). «Рисование тушью» — как искусство придавать образ собственным мысленным картинам ( Дхарана — концентрация мыслей). «Стрельба из лука» — как искусство познания истины, как мишени для попадания принципа мышления представленного в образе стрелы ( Дхьяна — медитация), которая в конце концов ведет к слиянию с целью ( Самадхи — соединение, совершенство).

Но сама техника «стрельбы из лука», как таковая, этим еще не объясняется, так что, как говорит Харриган, «остается копать дальше», т. е. рассмотреть точный, оригинальный текст Упанишад, который, вероятно, лежит в основе практики Дзен-буддизма. Отвлечёмся от второго стиха, где нам прямо навязывается резко выраженное мистическое толкование текста. Попробуем, сосредоточившись только на первом стихе, установить, нет ли тут скрытого тайного смысла, как это часто бывает с древнеиндийскими текстами.