Антонен Арто: Тараумара

— Но, приняв Пейотль, они перестают повиноваться.

— От Пейотля это зависит не больше, чем от любого человеческого проявления. Это великолепное, магнетическое и алхимическое снадобье, при условии, что знаешь, как его принимать, то есть определенными дозами и с постепенным переходом. Его нельзя принимать не вовремя и без четкой цели. Если после принятия Пейотля индейцы теряют разум, то только потому, что они злоупотребляют, доходя до той степени необузданного опьянения, когда душа уже не подчиняется ничему. Поступая так, они перестают подчиняться не вам, а самому Сигури , потому что Сигури — Бог Предвосхищения Справедливости, равновесия и контроля над собой. Кто правильно выпил Сигури, отмерив верную дозу — ЧЕЛОВЕК, а не неопределенный ПРИЗРАК, — тот знает истинное положение вещей и не может больше потерять разум, потому что в его жилах сам Бог, и Он руководит им изнутри.

Пить Сигури — как раз и означает не превышать дозы, ибо Сигури — это Бесконечность, а тайна терапевтического воздействия лекарств связана с пропорциями, в соответствии с которыми наш организм их принимает. Превышать необходимое — значит РАЗРУШАТЬ действие.

В священных преданиях племени тараумара говорится о том, что если к Богу приблизиться слишком быстро, он тотчас исчезает, а на его место приходит Злой Дух.

— Завтра вечером вы познакомитесь с семьей Жрецов Сигури, — сказал мне директор туземной школы. — Скажите им то, что вы только что сказали мне, и я уверен, что мы и в этот раз — может быть, даже больше, чем в предыдущий, — добьемся того, чтобы прием Пейотля был регламентирован, и заодно скажите им, что этот Праздник будет разрешен и что мы сделаем все возможное, чтобы дать им возможность собираться, и для этого обеспечим их лошадьми и продуктами, которые им понадобятся.

Итак, вечером следующего дня я отправился в маленькую индейскую деревушку, где мне обещали показать Ритуал Пейотля. Он происходил глубокой ночью. Жрец явился с двумя помощниками, мужчиной и женщиной, и двумя детьми. Он очертил на земле нечто вроде большого полукруга, внутри которого должны были действовать помощники, и закрыл этот полукруг толстым бревном, на которое велели сесть мне. Справа дуга завершалась каким-то отдельно очерченным закутком в форме восьмерки, и я понял, что для Жреца эта часть представляет собой Святилище. Слева была Пустота, и именно там находились дети. В Святилище поставили старую деревянную миску с корнями Пейотля, потому что для своих особых Ритуалов Жрецы не используют все растение целиком — во всяком случае, больше не используют.

Жрец держал в руках посох, дети — небольшие палки. Пейотль принимается после определенного числа танцевальных движений, когда его адепты в процессе религиозного Ритуала получают знак, что Сигури захотел войти в них.

Я заметил, что помощникам было трудно приступить к действию, и создавалось впечатление, что они не стали бы танцевать или танцевали бы плохо, если бы не знали, что в нужный момент Сигури войдет в них. Ритуал Сигури — это Ритуал творения, который объясняет, каким образом все находилось в пустоте, а пустота — в бесконечности, и каким образом они вышли оттуда в Реальность и были созданы. Ритуал заканчивается в тот момент, когда, повинуясь воле Божьей, они забирают Жизнь из тела. Вот что танцевали помощники, но дело не обошлось без долгого спора.

— Мы не сможем понимать Бога, пока он не коснется нашей души, иначе наш танец будет просто притворством, ПРИЗРАКОМ, — кричали они, — ПРИЗРАК, который преследует СИГУРИ, снова возродится здесь.

Жрец долго не мог решиться, но, в конце концов, достал спрятанный за пазухой мешочек и насыпал в ладони индейцев какой-то мелкий белый порошок, который они незамедлительно проглотили.

После чего вновь начали танцевать. Глядя на их лица в тот момент, когда они принимали растолченный в порошок Пейотль, я понял, что сейчас мне покажут нечто такое, чего я никогда раньше не видел. И я сконцентрировал внимание, чтобы не упустить ничего из того, что мне предстояло увидеть.

Помощники пригнулись к земле и стали похожи на два неодушевленных шара, стоящих друг против друга. Но старый Жрец, должно быть, тоже принял Пейотль, потому что в выражении его лица вдруг проявилось что-то нечеловеческое. Я увидел, как он потянулся и выпрямился во весь рост. Его глаза засверкали, и от него стала исходить необычная властная сила. Он несколько раз ударил посохом по земле, затем вошел в восьмерку, начерченную справа от Ритуального Поля. Кажется, в этот момент помощники, наконец, вышли из состояния неодушевленных шаров. Сначала мужчина потряс головой и ударил ладонями по земле. Спина женщины покачнулась. Тогда Жрец сплюнул, но это была не слюна, а выдох. Он шумно выбросил воздух сквозь зубы. И, под действием этого легочного сотрясения, мужчина и женщина мгновенно ожили и встали во весь рост. Однако, увидев, как они стоят лицом к лицу, особенно, как они — каждый — держатся в пространстве, словно помещены в карманы пустоты и разрезы бесконечности вдруг понимаешь, что это уже не просто мужчина и женщина, но два начала: мужское — открытый рот, щелкающие челюсти, красные, пылающие, кровоточащие десны, словно развороченные корнями зубов, вид которых заставляет повиноваться; и женское — беззубая личинка, со сточенными напильником коренными зубами, словно крыса в крысоловке, изнуренная течкой, бегает кругами перед грубым самцом; они намеревались столкнуться, неистово погрузиться один в другого, как все те, что сначала долго смотрят друг на друга, потом сражаются и, наконец, смешиваются перед нескромным и виноватым взглядом Бога, которого их действия должны понемногу оттеснить. «Ибо Сигури , — говорят они, — был ЧЕЛОВЕКОМ, ЧЕЛОВЕКОМ, который в космосе сотворил СЕБЯ САМОГО из СЕБЯ САМОГО, когда Бог его убил».