Дуглас Хардинг: Откройся Источнику

Например, Я ВИЖУ, прямо сейчас, что эта Пустота здесь скорее не содержит, а есть эти формы и эти цвета, эта страница и эти руки. Как настаивает дзэн, форма есть пустота, пустота есть форма, нирвана не отлична от сансары, лотос просветления един с болотом иллюзии, в котором он растет. Когда я исключаю одно за счёт другого, я в беде, и мой враг Смерть овладевает мной. Бог также бессилен без своего мира, как и мир без него.

Но когда я воспринимаю, когда я сознательно проживаю их абсолютное единство, я обнимаю Смерть как друга. Даже для Бога – особенно для Бога – как говорится, всегда что-то есть.

Сознание – не вещь, которую можно разложить на части и поделить между вещами. Это исключительное право, бескрайняя Субстанция Первого Лица Единственного Числа настоящего времени.

То, что я воспринимаю, зависит от множества вещей: состояния моих физических и химических слоёв, моего мозга, моего тела, моего мира и в конечном итоге от всей целостности вещей.

А сам факт моего восприятия зависит от Не-вещи. Осознание – функция этой безграничной Пустоты в сердце моего многослойного мира.

Воображать, что оно таится в третьих лицах, – так же обычно, как и абсурдно, и так же абсурдно, как и мучительно.

Достигнув этой земли Никого, земли Ничто, или, можно сказать, земли Никогда, ты не попадаешь в тупик, в область настолько несуществующую, что она вообще лишена всякого смысла и не вызывает никакого интереса.

Как раз наоборот.

Это Непознаваемое, из глубин которого льется познаваемое без всякой причины и ограничения, это Немыслимое Семя всей жизни и всех мыслей, включая эту мысль о нём. Как бы я не искал, я не могу найти ни принятия решений, ни принимающего решений, ни идей, ни чувств, ни впечатлений, принадлежащих мне – ярких или тусклых, – вообще никакого ума, а только одно это Сознание, или Пробужденность, которая звучит абсолютно бестолково, бесполезно, некомпетентно и по-идиотски. Однако то, в чем есть нужда, приходит из глубин именно тогда, когда надо. На Небесах ты обнаруживаешь этот тихий подъем из Бездны.

Испытай его, научись доверять ему и полагаться на него всё больше и больше. Это неослабевающее вдохновение для неличностей.

В обычной жизни мы находим отголоски живой связи между самоосознанием и творчеством.

Разве наши самые лучшие мгновения не включают в себя всегда повышенное осознание нас самих, так что мы на самом деле не теряемся в пылу вдохновения, или творческом порыве, или любви, а заново обретаем себя?

В своем тонком качестве разве непрозрачный объект там не указывает безошибочно на этот прозрачный Субъект здесь?

Может даже получиться так, что прозрачность возникнет первая: мы включаем внимание, наша идиотская болтовня стихает, мы сознательно становимся не чем иным, как этой живой ожидающей Пустотой, – и вскоре нужная мелодия или картина, ключевая идея, верный ответ уже готовый возникает в этой Пустоте, из этой Пустоты.

Если мы хотим узнать, что на самом деле значит создавать мир, нам лишь нужно ничего не желать и быть внимательными.

Истинное назначение проблем – направлять тебя к их разрешению в Центре.

Наличие некоторых проблем очень полезно.

Очень тяжелые проблемы приводят меня обратно туда, где нет никаких проблем. Потому что Тот, кто я на самом деле, абсолютно свободен от проблем. Я живу из этой области отсутствия проблем наружу, во внешний мир.

Одна из граней вовлечённости в мир – наличие чувств, одни из которых приятны, другие неприятны, а некоторые даже трагичны.

Я не могу существовать, я не могу выражаться без этой двойственности: добра и зла, красоты и уродства, черного и белого и т. д. – неизбежного условия самовыражения в мир из места, лишённого двойственности.

В центре моей жизни находится Осознание, сама природа которого – свобода – свобода не только от вещей, но и от любых мыслей и чувств.

И, несомненно, оно свободно от любых проблем. Будучи источником этих вещей, исходной точкой этих трудностей, оно представляет им полную свободу быть такими, какие они есть.

Моё настоящее Я само по себе не меняет то, что я привык называть своей человеческой природой. Оно даёт ей место. Эти трудные и иногда душераздирающие вещи не игнорируются. В действительности, они гораздо честнее принимаются во внимание и весело берутся с собой из состояния свободы в центре, чем из той иллюзорной личности.