Бхагаван Раджниш - Жизнь и смерть

Давайте постараемся понять это. Например, вы принимаете решение о том, что не будете ходить, что будете сидеть в одном кресле восемь часов. Это не большое дело. Вы решили не ходить, поэтому не ходите. Другой человек решает, будет ходить восемь часов, и это тоже не большое дело, потому что он ходит, так как решил ходить. Но свидетельствование означает, что вы будете ходить, и в то же самое время вы будете также знать о том, что как раз вы не ходите. Что означает свидетельствование? Оно означает, что вы будете ходить так же, как будете знать, что ходите как раз не вы, что вы просто свидетельствуете ходьбу. Это гораздо более тонкое решение, по-настоящему высшее решение.

Татхата, истинная природа, - это наивысшее решение; это окончательное решение. Нет определения, которое было бы выше этого. Даже решение добровольно войти в смерть - это не столь же значимое решение. Татхата означает принятие всего сущего таким, какое оно есть. В некотором смысле, даже у решения добровольно умереть есть корни где-то в непринятии. То есть мы хотим знать, что представляет собой смерть; мы хотим проверить, действительно ли смерть случается или нет.

Татхата означает, если смерть случится, мы умрем; а если жизнь останется, мы будем жить дальше. И при этом нам не интересны ни жизнь, ни смерть. Если воцарится тьма, мы останемся во тьме; а если вспыхнет свет, нас устроит и свет. Если что-то хорошее придет к нам, мы получим это; а если что-то плохое случается с нами, мы вынесем и это. Мы желаем принимать все, что случится, мы ничего не отрицаем. Позвольте мне объяснять это вам на примере.

Диоген шел лесом. Он ходил голым, у него было красивое тело. По-видимому, весьма возможно, что человек начал носить одежду для того, чтобы закрыть свое уродство. Кажется, это вполне возможно. Мы всегда печемся о том, чтобы скрыть уродливые части своего тела. Но Диоген был очень красивым человеком. Он жил в нагом виде.

Когда он шел лесом, его увидели четыре человека, занимавшиеся пленением и последующей продажей рабов. Они подумали, что если бы смогли захватывать этого человека, такого стройного, крепкого, мощного, то получили бы за него хорошие деньги. Но они чувствовали неуверенность и не могли найти способ пленить его, не рискуя своими жизнями.

Так или иначе, они сделали попытку и сумели окружать его. Диоген стоял посреди них, спокойный и невозмутимый.

- Что вы хотите сделать со мной? - спросил он.

Люди сильно удивились. Они вынули цепи. Диоген протянул руки. Полные страха захватчики дрожащими руками начали заковывать его.

Диоген ободрил их:

- Не нужно дрожать. Позвольте мне самому заковать себя.

Он помог им надеть на себя цепи. Захватчики были изумлены. Крепко заковав его, они задали ему вопрос:

- Что ты за человек? Мы заковываем тебя в цепи, и ты помогаешь нам! Мы боялись, что наши действия могли привести к борьбе и принести нам неприятности.

Диоген объяснил:

- Вы забавляетесь, заковывая меня, я забавляюсь тем, что меня заковывают. К чему наживать неприятности? Нам так весело! А теперь скажите мне, куда мы пойдем отсюда?

- Нам стыдно признаться тебе, что мы занимаемся работорговлей, - ответили захватчики. Мы отведем тебя на рынок и выставим на продажу.

- Отлично, пошли, - согласился Диоген. Он отправился в путь с большим оживлением и пошел даже быстрее своих захватчиков.

- Пожалуйста, сбавь шаг, - попросили его работорговцы. - Зачем нам спешить?

- Теперь, когда мы идем на рынок, почему бы ни попасть на него вовремя? - ответил Диоген.

Наконец, они пришли на рынок. На нем было полно народа. Те, кто пришел купить рабов, уставились на Диогена. Они редко видели раба такого качества, потому что он был больше похож на императора. Вокруг него собралась огромная толпа.

Диогена заставили подняться на помост, на котором рабов продавали с аукциона. Усилив голос, аукционист объявил:

- Продается раб. Назовите свою цену.

- Заткнись, болван! - крикнул Диоген. - Спроси этих людей, кто из нас шел впереди? Они ли сковывали меня цепями, или же я позволял им связывать меня?

- Этот человек прав, - сказали его захватчики. - Мы думаем, что своими силами не смогли бы пленить его. Действительно, он шел впереди нас настолько быстро, что мы не могли держать единый с ним темп, и нам пришлось бежать за ним. Так что не правильно говорить, что мы привели его на рынок. Правда в том, что мы следовали за ним сюда. И не правильно говорить, что мы сделали его рабом. Дело в том, что этот человек согласился стать рабом, а мы не сделали его рабом.