Рам Дасс - Полировка зеркала. Как жить из своего духовного сердца

Имея дело с безмерностью страданий, существующих в мире, большинство из нас ожесточает свои сердца. Мы смотрим на голодающих людей, только что закончив плотный завтрак, и мы отворачиваемся. Мы чувствуем, что ничего не можем сделать, и нам невыносимо смотреть на страдания. Ожесточение сердца — противоположность его раскрытию. Вы знаете чувство любви к другому человеку; знаете, как эта любовь вас подпитывает. Любовь — это как мы друг друга подпитываем, — но когда вы переживаете переполняющие вас страдания, то, защищаясь, закрываете сердце. Ваше сердце, возможно, почувствует себя защищенным и менее уязвимым, но в процессе оно еще и омертвляется. Ожесточение сердца перекрывает живой духовный обмен энергией, существующей во Вселенной, который обогащает дух в каждом из нас.

Мы все испытываем страдания. Люди находят мир страшным, потому что переполняются окружающими их страданиями, своими собственными и страданиями других. В любом крупном городе Соединенных Штатов есть бездомные люди, которые спят в подъездах. Одно дело, когда вы сталкиваетесь с этим в Индии: в Калькутте создается такое впечатление, что полгорода живет на улице. Но очень странно, что в богатых Соединенных Штатах одни люди живут так хорошо, а другие — так бедно. Такое чувство, что мы должны объединиться и что-то предпринять, чтобы у всех была хотя бы крыша над головой, еда и одежда. Отворачиваемся ли мы по той причине, что наш ум закрывает наши сердца от страданий окружающих?

Я справляюсь с безграничностью окружающих меня страданий, взращивая более одного уровня осознанности, фиксируя происходящее и признавая законы Вселенной. Когда я смогу достичь выгодной точки обзора, из которой, глядя на лист или каплю воды, звезды или планеты, я буду видеть единство существования, также я начну видеть изысканные взаимоотношения явлений. Я смогу найти вселенский закон в каждой изучаемой мной сфере — в физике, астрономии, музыке, генетике, математике, химии. С этой точки зрения единства я не могу не наполняться трепетом от великолепия всеобщего устройства. При этом я понимаю, что ко всеобщему устройству относятся и страдания.

После своего просветления под деревом Бодхи Будда разъяснил своим новым ученикам то, что стало известно, как Четыре Благородные Истины. Первая Благородная Истина гласит, что все существование характеризуется страданиями. Страдания есть в рождении, страдания есть в смерти, страдания есть в старости, страдания есть в болезни. Страдания есть в неполучении того, что вы хотите; страдания есть в получении того, что вы не хотите. Даже получение того, что вы хотите, и не получение того, что вы не хотите, связано со страданиями, потому что и то, и другое разнесены во времени.

Все, что во времени, непостоянно. Иисус сказал: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют». Пока вы находитесь в плену времени, существуют страдания. Вторая и третья Благородные Истины связаны с причинами страданий, то есть с цеплянием ума — за то, что его привлекает, отталкивает, и за ложное чувство самости. Четвертая Благородная Истина выстилает Восьмеричный Путь избавления от страданий.

Я глубоко почитаю Будду, я много изучал буддизм и практиковал буддистскую медитацию. Но лично мой духовный путь лежит через моего гуру, Махарадж-джи. Гуру отражает нашу глубочайшую Самость, На самом деле, когда мы полностью его познаем, гуру — это наша глубочайшая Самость, и именно его мы видим, когда полируем зеркало нашего существа.

Мои отношения с Махарадж-джи — отношения веры. Эта вера позволяет мне видеть все, что встречается на моем пути, его милостью. Просто вспоминать, что все его милость — уже милость, но иногда эта милость не дается легко.

19 февраля 1997 года я перенес серьезный геморрагический инсульт (было кровоизлияние, а не закупорка сосудов). Я работал над книгой о старении, и когда я лежал в кровати, пытаясь представить, каково это — быть старым, больным и страдать, меня сразил обширный удар.

Зазвонил телефон. Я попытался встать с кровати, чтобы ответить, и упал на пол. Одна сторона моего тела была парализована. Я смог дотянуться до телефона и взять трубку, но не выговорил ни слова. Мой друг, звонивший из Нью-Мексико, понял, что что-то случилось, и попросил меня постучать по трубке, если мне нужна помощь, что я и сделал.

Через несколько минут появились мои секретарши, Марлин и Джоанна, а за ними и парамедики. Помню, как меня везли в больницу на каталке. В те первые несколько дней никто не знал, выживу ли я. Новости о моем инсульте разлетелись быстро — и даже достигли Индии. Молитвенные кружки по всей стране посылали мне целительную энергию. Окружавшие меня люди, врачи и медсестры, мои друзья и родственники — все ходили с печальным видом. Они повторяли: «Ах, бедняжка, у тебя был инсульт!»