Будда Шакьямуни - Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

Такую дрянь, отбросы те, что чандала с трудом мне дал,

Я, брахман, съел, и все они обратно вышли изо рта.

Так сказав, брахман решил: «Зачем мне теперь жизнь, мне, совершившему такой дурной поступок?»

После этого он удалился в лес, никому больше не показывался на глаза и умер одинокой смертью.

Приведя эту историю о прошлом. Учитель сказал: «О бхикшу, как юноша Сатадхамма, который съел остатки пищи чандалы и понял, что из-за такого недостойного поступка для него нет теперь ни радости, ни смеха, так будет со всяким, кто следует высшему учению, но добывает себе на жизнь недозволенным способом. Когда он съест то, что получено им способом, который отверг и проклял Будда, для него не будет больше ни радости, ни смеха».

Дав такое наставление и став совершенно просветленным, Учитель произнес вторую гатху:

Отбросив истинный закон, кто не по дхарме действует,

Как Сатадхамма брахман, тот ни в чем не видит радости.

Приведя эту историю для разъяснения дхармы и провозгласив благородные истины, Учитель отождествил перерождения (после провозглашения истин многие бхикшу достигли первого пути): «Тогда чандалой был я».

(Перевод В.В. Вертоградовой)

«И прежде ты, о брат, ругаясь, не поступал по словам мудрых, за что и вкусил острое колесо»…

В древности в Бенаресе жил-был Миттавиндака, сын цехового начальника... Его отец и мать достигли первой степени святости, он же был дурного нрава и неверующий. Однажды, когда отец умер, мать, расхаживая по дому, сказала ему: «Милый, ты получил то, что трудно получается и не оставляется. Подавай милостыню, блюди нравственность, слушай закон, совершай обряд упошатхи».

Сын ответил: «Мать, не нуждаюсь я в подаянии милостыни, не говори мне ничего; как понадобится, так и стану поступать».

Однажды в день упошатхи, полнолуния... мать сказала: «Милый, сегодня желанный день великой упошатхи, я дам тебе тысячу, если ты, совершая обряд, пойдешь в монастырь и станешь всю ночь слушать закон».

«Хорошо», – согласился сын и, вследствие страсти к богатству, позавтракав, пошел в монастырь совершать обряд. Пробыв там день, ночью прилег в одно место и заснул, не выслушав ни единого слова закона; на другой день, умывшись, пришел домой, где и сел. Мать же думала так: «Сегодня сын, выслушав закон, придет вместе с проповедником», и, приготовив угощение, поджидала его. Увидев, что сын пришел один, мать сказала: «Милый, ты не привел проповедника?»

«Не нуждаюсь я в проповеднике», – отвечал сын.

«Если так, то испей похлебки», – сказала мать, на что сын возразил:

«Ты мне обещала тысячу, дай сперва, потом стану пить».

«Пей, милый, потом возьмешь».

«Нет, когда получу, тогда и стану нить».

Мать поставила перед ним ящик с суммой денег в тысячу. Он выпил похлебку, и, взяв деньги, стал торговать. В короткое время увеличил капитал до ста двадцати тысяч. И пришло ему на ум: «Стану торговать, снарядив корабль». Исполнив это, он обратился к матери: «Матушка, хочу торговать на кораблях». «Милый», – стала удерживать его мать, – «ты один сын; в этом доме много богатств, море полно опасностей; не ходи». «Пойду, не можешь меня удержать», – отвечал сын. «Удержу, милый», – говорила мать и взяла его за руку; сын же, оттолкнув руку, ударил мать, бросил ее, запер и на корабле отправился в море. Корабль, оттого что на нем плыл Миттавиндака, на седьмой день стал недвижим, и когда бросили жребий, кто причина несчастья, жребий три раза падал в руки Миттавиндаки. «Ради одного, да не погибнут многие», сказали пловцы и, дав ему доску, бросили его в море, а корабль быстро понесся по морю.

Миттавиндака, держась за доску, приплыл к некоему острову и там в кристальном дворце увидел четырех претов. Эти преты испытывали семь дней радость, семь дней скорбь, и с ними он насладился семидневным небесным довольством. Уходя испытывать семидневную скорбь, преты сказали ему: «Господин, на седьмой день мы вернемся; в ожидании нашего прихода не грусти, поживи здесь». По Миттавиндака, будучи во власти желания, сел на доску и, плывя по морю, достиг другого острова, где в серебряном дворце увидел восемь претов, таким же образом на третьем острове в алмазном дворце увидел шестнадцать, на четвертом в золотом дворце увидел тридцать два прета; вкусив с ними от небесного наслаждения, в то время, когда они отправились испытывать скорбь, Миттавиндака вновь поплыл по морю и увидел некий город, обнесенный стенами, с четырьмя вратами. То был ад... Миттавиндаке же он показался красивым городом, а потому он подумал: «Войду в этот город и сделаюсь царем». Войдя туда, он увидел некое мучимое адское существо с острым колесом на голове; Миттавиндаке это колесо показалось лотосом на голове человека, грудные пятерные узы – латами, по телу текущая кровь – мазью красного сандала, жалобный крик – сладким пением; он подошел к тому человеку и сказал: «О, человек, давно ты носишь этот лотос, отдай мне его». Тот отвечал: «Милый, то не лотос, а острое колесо». «Ты говоришь так, потому что не желаешь отдать мне его». «Мое дело, – подумало адское существо, – окончится; сей же, прибив мать, пришел сюда – да будет с ним то же, что со мной». И подумав так, сказало: «Возьми лотос». И с этим вместе бросило на голову Миттавиндаки острое колесо.