Архимандрит Амвросий Погодин - Святой Марк Эфесский и Флорентийская Уния

Также мы сочли необходимымъ присовокупить и житіе св. Марка Ефесскаго по тѣмъ немногимъ источникамъ, которые сохранили для насъ основныя свѣдѣнія объ этомъ великомъ Исповѣдникѣ Церкви.

Эти три предмета: творенія св. Марка Ефесскаго, исторію Флорентійской Уніи и житіе святаго Марка мы старались представить въ видѣ одного цѣлаго.

Въ прибавленіе, мы присовокупили переводъ на церковно-славянскій языкъ службы святому Марку Ефесскому, сдѣланный нами для богослужебнаго употребленія.

Источники, использованные нами, будутъ указаны нами и въ основномъ текстѣ и въ примѣчаніяхъ.

Архимандритъ Амвросій.

Политическое положеніе въ Византіи въ эпоху, непосредственно предшествующую созыву Собора для Уніи съ Западомъ. Въ этой же главѣ помѣщается и житіе св. Марка Ефесскаго отъ рожденія до его дѣятельности на Флорентійскомъ Соборѣ.

Послѣднее пятидесятилѣтіе существованія Византійской Имперіи представляетъ трагическую картину завершенія жизни нѣкогда великаго и цвѣтущаго государства. Паденіе Константинополя по своему значенію для исторіи человѣческой культуры, несомнѣнно, было безконечно болѣе трагическимъ, нежели нѣкогда паденіе Рима. Римъ долго и упорно катился внизъ подъ гору, и конецъ его пришелъ въ ту эпоху, когда Римъ уже давно пересталъ быть не только столицей міра, но и вообще культурнымъ центромъ. Не то было съ Византіей. Она была въ расцвѣтѣ. Она была въ расцвѣтѣ своей культуры и духовной мощи и стояла гораздо выше Запада въ культурномъ смыслѣ. Правда, поздне-византійскій періодъ характеризуется не столько творчествомъ еллинскаго духа, сколько переживаніемъ, осознаніемъ и усвоеніемъ историческаго прошлаго и культурнаго наслѣдія не только Византіи, но и древней Еллады, въ оцѣнкѣ ея духовныхъ сокровищъ въ томъ ренессансѣ, который Византія переживала раньше, чѣмъ это переживалъ Западъ. Философскія школы наполняются множествомъ молодыхъ людей, ищущихъ знанія у знаменитыхъ философовъ въ Константинополѣ того времени. Платонъ и Аристотель (въ особенности) господствуютъ надъ умами образованнаго класса. Переживается красота “Царствующаго Града”, создаются сочиненія, спеціально посвященныя значенію и красотѣ его. Императоры окружаютъ себя блескомъ, по строго-выработанному церемоніалу византійскаго двора. Политическія партіи играютъ видную роль въ жизни государства. Многовѣковое церковное наслѣдіе ставитъ неизгладимую печать на всю жизнь страны отъ Двора до послѣдней лачужки. Духовная жизнь стоитъ на высотѣ. Процвѣтаетъ подвижничество и духовное просвѣщеніе. Православіе, которое было неотъемлемой, какъ бы врожденной частью жизни, духа, міровоззрѣнія византійца, въ эту эпоху наслаждается внутреннимъ покоемъ, и Церковь спокойна отъ ересей и расколовъ. Церковь, Государство, Народъ — все это одно нераздѣльное цѣлое Византійской Имперіи.

И вотъ все это, безконечно дорогое для сердца византійца, должно погибнуть, если не будетъ найдена возможность остановить нашествіе турокъ и изгнать ихъ изъ предѣловъ Византіи. Положеніе Византіи въ эту эпоху было дѣйствительно трагическимъ. Отъ нѣкогда мощной и обширной Имперіи теперь оставалось только: Константинополь съ небольшимъ поясомъ земли вокругъ него, нѣсколько острововъ между Греціей и Малой Азіей и кусочекъ земли на югѣ Греціи. Все остальное было занято турками, а то, что не было занято турками, было въ рукахъ итальянцевъ. Византійскій Императоръ былъ подданнымъ Султана и безъ его вѣдома не могъ предпринимать никакихъ важныхъ политическихъ шаговъ. Полусвободное существованіе Византійской Имперіи было непрочнымъ, и дни Константинополя были сочтены. Турки уже опустошили Сербію, Болгарію, разбили крестоносцевъ у Никополя и, что было особенно болѣзненно для сознанія византійцевъ, въ 1430 г. завоевали второй по значенію городъ въ Византійской Имперіи — Солунь.

Правящіе круги Византіи мучительно искали выхода. Искать союза и объединенія съ Западомъ противъ общаго врага христіанства — турокъ становится задачей и предметомъ дѣятельности византійской дипломатіи. Императоръ Мануилъ II, однако, не могъ добиться никакихъ успѣховъ, хотя объѣхалъ всю Европу въ поискахъ союза съ Западомъ, и при концѣ жизни скептически относился къ вопросу Уніи между Православной и Латинской Церквами — какъ первымъ и предварительнымъ шагомъ для возможности политическаго союза между Византіей и Западными христіанскими державами. На смертномъ одрѣ, какъ рассказываютъ, онъ выразилъ предупрежденіе своему сыну, будущему Императору Іоанну VIII, противъ возложенія какой бы то ни было надежды на Унію, говоря, что примиреніе между греками и латинянами невозможно и всякая попытка достичь сего лишь ухудшитъ существующій расколъ 1).