Савва - Духовные упражнения

Спустя десятилетия спорили уже покрепче, обсуждая поступок подростков, жаривших на Вечном огне сосиски. В чем проблема? Ведь это всего лишь огонь, грамотно и рационально организованная газовая горелка, а дети проголодались. Что может быть священнее ребенка? И тогда прозвучало слово «кощунство».

В январе 201 7 года в Киргизии разбился самолет. Погибли более тридцати человек, большинство из них люди, которые жили недалеко от аэродрома в дачном поселке. На дома беспечно спящих людей рано утром упала огромная грузовая машина. Погибли дети, женщины, простые мирные люди. Президент объявил день национального траура. Горожане начали собирать для семей пострадавших вещи, продукты, одежду.

В эти дни преподаватель столичного университета написала на своей страничке в социальной сети, что удивляться и сильно расстраиваться по этому поводу не следует. Это всего лишь один из моментов естественного отбора. Идет чистка нации, ведь самолет упал как раз на тот поселок, где жили «понаехавшие» из неспокойных южных районов Киргизии мигранты.

За эту публикацию преподавательницу не только уволили из университета, но и возбудили уголовное дело. Людей возмутил такой неприкрытый цинизм. Девушку обвинили в кощунстве.

А что такого особенного сказала киргизская преподавательница? Она сослалась на естественный отбор. Не этому ли учит школа, не концепция ли дарвинизма доминирует в естественнонаучном мировоззрении вот уже более века? Так почему мы осуждаем человека, который был просто последовательным в своем мировоззрении? Что такое кощунство, почему оно вызывает у нас такой эмоциональный протест?

Этой темы не любят касаться люди нерелигиозные. В самой сердцевине нашей духовной жизни лежит интуиция святыни. Сейчас я говорю не о религии, а о сфере универсальной духовности, об области подлинно человеческого.

Об этом опыте универсальной духовности верующим людям тоже полезно помнить. Мы не любим, мы бурно протестуем, когда кто-то позволяет себе кощунство и оскорбление в адрес наших религиозных святынь, но, если быть до конца честным, сами христиане не часто проявляют уважение к чувствам людей «из внешних».

Подчеркну: никто не смеет требовать от христианина «бросать горсть ладана на алтарь чужого бога». Уважение надо проявлять не к чужим богам, а к чувствам людей, к человеческому опыту значительного — такова максима универсальной духовности. Это очень спорное утверждение, и в ответ мне могут представить почтенный перечень свидетельств того, как бесцеремонно поступали святые с чужими богами.

Спор между религиями — отдельная тема, требующая особого подхода, но я сейчас говорю о духовности универсальной, а не о религии. Нас интересуют духовные упражнения, в связи с чем и ставится вопрос: можно ли развить способность видеть вещи, как их видят поэты, не оторвавшись при этом от реальности, но и не скатившись к близорукому «всего лишь».

— Царскосельская статуя и Вечный огонь — это, простите, две абсолютно разные истории. Тут — прихоть эстета, а там — народная скорбь.

— Никто не станет спорить! Мне интересно другое: как рождается взгляд?

Могилы героев, у которых горит Вечный огонь, — святыня в измерении универсальной духовности. Священники иногда возлагают цветы к Вечному огню, но это не религиозный жест, а жест уважения, выросший на поле универсальной духовности. Вечный огонь — знак, указывающий на значительное . Значительным его делает опыт страдания, выпавшего на долю наших предков. Сколько горя и боли вынесли люди в Великую Отечественную войну, нашему поколению даже сложно представить. Вечный огонь — это людская боль, воплощенная в знаке, и если кто-то не способен ее разглядеть, у него дефект духовного зрения.

У нас в монастыре жил старенький монах, отец Иоанникий. Он прошел всю войну, но никогда не рассказывал о том, что пережил. Однажды мы хотели сделать ему приятное и на 9 Мая включили ему телевизор с каким-то военным фильмом. Батюшка был в приподнятом настроении, шутил и с удовольствием смотрел концерт, но когда начался фильм, он неожиданно замолчал, резко поднялся и вышел. Никогда он не смотрел кино про войну. В этом суровом молчании было гораздо больше боли, чем во всех рассказах свидетелей.

У Чингиза Айтматова есть гениальная повесть «Белый пароход». Это история о том, как по-разному люди видят мир. На самом краю леса стоит домик лесника, человека циничного и злого. Он не любит зверей и деревья, он вообще никого не способен любить, а потому постоянно пьян и избивает свою жену, издевается над ее стареньким отцом и племянником, маленьким мальчиком, который растет здесь в лесу, восхищаясь своим невероятным дедом. Деда зовут Расторопный Момун. Он неисправимый добряк и труженик. Именно дед рассказывает мальчику историю их рода и легенду о белой матери-оленихе, которая когда-то спасла их народ, но теперь покинула эти места, потому что люди стали жадными и злыми. А малыш — мечтатель и поэт, он дает имена камням и деревьям, а сам мечтает однажды стать рыбкой, чтобы уплыть к своему отцу, который где-то плавает на белом пароходе.