Игумения Евпраксия Инбер - Дарим тебе дыхание - Рассказы о жизни рядом со старцем Наумом

— А ты знаешь, что сделала историческое открытие?

— Это Вы, Батюшка, сделали открытие. Я — как инструмент, за послушание…

А в книжечке той подробно описывалось, как к Тамерлану, когда он вошел в Багдад, пришли тамошние женщины и рассказали ему, что в городе все мужчины мужеложники. Тогда он дал приказ своим воинам назавтра принести каждому по голове мужеложника, а кто не принесет, свою потеряет. «Помнишь Верещагина “Апофеоз войны”? — сказал мне потом Батюшка. — Вот они, эти головы, в пирамиды сложенные».

Потом несколько лет подряд Батюшка в своих проповедях рассказывал эту историю, говоря о том, как Господь «и врага Своего может заставить работать на Себя», что такие личности, как Тамерлан, — это бич Божий народам за грехи.

Однажды я приехала к Батюшке на электричке, как обычно. Встретилась с ним в коридорчике у левого входа в его старую каменную келью. Увидел меня:

— Ты на машине приехала?

— Нет, — говорю, — пешком.

А он сразу строго взглянул на меня:

— А ты врать научилась.

И прошел мимо. Это надо было тогда пережить. Так нас учили отвечать за каждое слово.

Жизнь моя была ленива и маломолитвенна и почти не менялась, несмотря на все Батюшкины труды над моей душой. Однажды Батюшкино терпение кончилось, и я услышала от него: «Будешь поступать в мединститут. На дневное отделение». Все было безполезно, слезы не помогали, он не слушал никаких моих возражений: «Иди готовься».

Мне уже было тридцать пять — это предельный возраст для поступления. И в сентябре должно было исполниться тридцать шесть.

— Документы уже не принимают! — радостно сообщила я Батюшке.

— Ничего, иди в Министерство, проси, добивайся.

Пришлось походить по кабинетам, а еще — раздобыть школьные учебники и вспоминать давно забытые знания. Когда я наконец пришла к Батюшке и обреченно доложила ему, что разрешение получено, он весело взглянул на меня:

— Ну что, все поняла? Отменяется. Иди молись.

Как-то приехала утром к Батюшке, а вечером в шесть мне нужно было быть в этот день на работе, моя смена была. А Батюшка — на улице, среди народа, и спрашивает: «Кто поедет на подсобное хозяйство трудиться?» Я думаю: «Как же я поеду, мне ведь не успеть тогда на работу». И стою на месте, а люди идут к нему, те, кто на подсобное хозяйство. Он глянул на меня и говорит им: «Давайте, давайте, отделяйтесь от шелухи». Мне так страшно стало: будь что будет, и я тоже пошла за ними. Приехали на подворье. Я оказалась на послушании на конюшне, дали мне вилы конский навоз убирать. А рядом со мной с такими же вилами отец Виктор — теперь он уже много лет духовник Горненского монастыря в Иерусалиме. Он и говорит: «Смотри, вот так и исповедь: слой за слоем, сначала тяжело, а потом все легче и легче». Часа два поработали: «Ну, — говорит, — мне пора в Москву». — «Батюшка, а меня возьмете?»

Мы пошли с ним попрощаться с начальником подворья. И получили огромные пакеты с подарками, конфетами и всякой всячиной — в то голодное время! После двух часов труда! И я, конечно, вовремя успела на работу.

Батюшка за весь мир молился. Не только за людей. Его все интересовало — и птицы, и разные зверушки. Помню, показал он мне детскую книжку, а там стишок:

«Разве можно, — говорит, — так? Давай зачеркнем и напишем — “шустрых”. Вот и ты исправляй такие вещи».

Однажды Батюшка благословил мне купить ему многотомник Брэма «Жизнь животных» и дал на покупку сто рублей. Я вернулась в Москву, позвонила знакомым букинистам. Меня подняли на смех — купить все тома сразу нереально, разве только отдельные случайно, и какие там еще сто рублей!

На третий день я спохватилась — старец благословил, а я что делаю? И утром прямо после работы отправилась в ближайший букинистический в Столешниковом. Подхожу к прилавку. Я их сразу узнала: лежит стопка в пестрых обложках, перевязанная бечевкой. Даже спрашивать ничего не стала, иду в кассу. «Мне Брэма», — говорю. И протягиваю сто рублей. И получаю чек.

Вышла из магазина и тут же вернулась.

— А у вас, — спрашиваю, — часто Брэм бывает?

— Только отдельные тома.

— А это?

— Отложили для одного человека, а он не пришел. Третий день лежит, сами удивляемся.

Как же я полетела с этими книгами тяжеленными, когда вышла потом из магазина… Поскользнулась на льду, упала на спину, но не ударилась головой, слава Богу. Только книги спасала, чтобы не упали, не повредились, успела их поднять над собой, может, глядела на них вверх, вот и не разбила голову.