cвятой праведный Иоанн Кронштадтский - Солнце Правды. Святой праведный отец Иоанн, Кронштадтский чудотворец. Жизнеописание, Чудотворения, А

Автор сообщения знает, что поклонники Шарко считают эти явления классическими формами истероэпилепсии (gгаnde hysterie), но два последние явления в курсах нервопатологов не описаны. В лечении истероэпилептиков указывается, что некоторые частные случаи этой болезни иногда излечиваются внушением, но не говорится о значении внушения для случаев классических, которые признаются крайне редкими.

Впрочем, в описанном случае не может быть речи о внушении уже и потому, что самое событие исцеления протекло чрезвычайно быстро – от момента принесения больной и до ее самостоятельного ухода прошло каких-нибудь две–три минуты.

Отец Лев Матвеев прежде ответа на вопрос редакции, получил благословение своего архипастыря, высокопреосвященнейшего архиепископа Новгородского и Старорусского Гурия, повсюду свидетельствовать об этом воистину чудесном исцелении тяжкого и мучительного даже для окружающих недуга по молитве отца Иоанна Ильича Сергиева.

После этого события исцеленная стала, по словам отца Льва Матвеева, совершенно нормальной женщиной. 8 сентября, в местный престольный праздник, при массе народа, в том числе и односельчан исцеленной, она уверенно в первый раз после восьми лет подошла по окончании литургии ко кресту, получила окропление святой воды, выслушала благодарственный молебен и вторично прикладывалась ко святому кресту.

В начале настоящего 1907 года произошел в Кронштадте следующий прямо, изумительный, случай исцеления буйного больного, одержимого падучей болезнью, по молитвам досточтимого Кронштадтского пастыря о. Иоанна.

Крестьянин Иркутской губернии, Нижнеудинского уезда, Кимельчской волости, Степан Михайлов Минеев в продолжение многих лет был одержим припадками падучей болезни.

Его болезнь выражалась в очень частых и сильных припадках, во время которых больной доходил до бешенства и совершенно имел вид буйнопомешанного.

С дикими криками и ревом бросался Минеев на родных и присутствующих, сокрушая все на своем пути, и его родственникам при наступлении припадков у Степана приходилось скорее звать на помощь соседей, чтобы с их помощью связать больного веревками и тем обезопасить себя от его припадков.

Во время припадков сила у Степана увеличивалась, до необычайных размеров так, что несколько дюжих мужиков едва-едва могли с ним справиться.

Больной страшно страдал от своей болезни, находясь в мучительном, бессознательном состоянии целыми днями. Наравне с ним измучились и его родные: с одной стороны их беспокоила болезнь родственника, с другой, они находились постоянно в напряженном состоянии, в ожидании проявления его бешеных припадков.

Наконец, болезнь Минеева усилилась до крайности; не проходило нескольких дней, чтобы он в припадке падучей не катался с пеной у рта по земле, колотясь о нее головой, вскакивал иногда на ноги и бросался на людей, и снова падал на землю.

Родные обратились за помощью к докторам.

Еще ранее обращались они к разным знахарям и знахаркам, прося «выгнать беса» из больного, но доморощенные кудесники помочь больному были не в состоянии, и тогда-то родные пошли за помощью к медицине, но и она оказалась совершенно бессильной и, что называется, спасовала перед упорством болезни Степана, забравшей крепко в свои цепкие лапы несчастную жертву.

А Степану делалось все хуже и хуже, и он таял, как свеча. Родные его были в отчаянии: держать такого буйного больного дома было совершенно невозможно, отдать же его в какую-нибудь лечебницу они были не в состоянии, так как в лечебницу пришлось бы платить деньги, и притом немалые, а Минеевы не обладали такими средствами.

В это-то столь тягостное для них время в голову им пришла спасительная мысль отвезти больного Степана в Кронштадт и умолить Кронштадтского батюшку о. Иоанна помолиться об исцелении больного. Так как одного Степана ни в коем случае нельзя было отпустить в такое далекое путешествие, то его родной брат Антон, взяв с собою товарища Степана, Григория Рютина, решил сам везти больного. И вот, в феврале месяце, Антон Минеев и Григорий Рютин с большими затруднениями привезли больного из далекой Сибири в Кронштадт.

Приехав туда, они остановились в Доме трудолюбия, и устроилось так, что батюшка должен был посетить больного 18 февраля. Накануне этого дня со Степаном был сильнейший припадок. Он, по обыкновению, катался по полу, бесновался и пришел в такое неистовство, что его пришлось опять всего опутать веревками. В назначенное время о. Иоанн своей быстрой, легкой походкой вошел в номер, где помещался больной, и, выслушав просьбу брата больного – помолиться об его здоровье, охотно согласился на нее.