Али Вячеслав Полосин - Прямой путь у Богу

Такая пропаганда, резко расходившаяся с действительностью, имела успех только в условиях неграмотности подавляющего большинства населения. Даже за хранение "еретических" книг, в том числе арабских, сжигали на костре. Но по мере развития техники требовалось развитие науки и просвещение народа. Как только европейцы получили доступ к знаниям, вера в "святость" власти у них ослабела и сменилась рациональным отношением к вопросам управления, избираемости и подотчетности ее народу. Церковь была отодвинута от дел государственных и сохранила монополию лишь на официальный ритуал.

В условиях всеобщего просвещения только та религия будет влиять на массовое сознание, которая предложит ясное и непротиворечивое основание личного мировоззрения, сможет дать рациональное и понятное объяснение своим главным постулатам, которая не будет пытаться ограничить научно-технический прогресс иррациональными догмами средневековых теологов и инквизиторов.

Языческое сознание верит в присутствие божества в своем фольклоре и потому видит в фольклоре другого народа ложную и враждебную религиозную систему. Оно превращает образ бога в образ прародителя только данной конкретной нации, а иные нации — в неполноценные объекты. Вера в наличие национального бога-покровителя закрепляет в массовом сознании каждого этноса стремление к "богоизбранности", к занятию самого высокого места на Олимпе, т. е. вражду к другим нациям. Самовозвеличение народа, именование себя "святым" возводит своего национального бога-прародителя в ранг верховного бога всего человечества, что неизбежно означает "неполноценность" иных наций. В отличие от прошлых веков, в нынешних условиях эта идеология может одномоментно уничтожить всю землю. Никакое согласие между народами при таком мировосприятии невозможно.

Единственным реальным объединительным началом как для внутренней, так и для внешнеполитической идеологии может стать, помимо светского прагматизма, религиозная система, не абсолютизирующая местный фольклор и ритуал в качестве обязательных религиозных догматов, но и не препятствующая их существованию в качестве естественных национальных и общекультурных мифологий. Такой системой является единобожие, в которой и свое, и чужое народное творчество остается только естественным нерелигиозным средством национального самоопределения. Некоторые образы мифологии — это прекрасные художественные вымыслы, не требующие культового поклонения. И в этом случае свой фольклор не враждебен к фольклору других народов и не рассматривает традиции других народов как "ересь", "богоотступничество" и т. п. В силу этого монотеизм в сотрудничестве со светским рациональным мировоззрением может стать фундаментом новой идеологии, возвышающейся над народными обычаями и вычленяющей то общее, что есть у всех: нравственность, идеалы семьи, заботу о детях, уверенность в завтрашнем дне, социальную справедливость.

Для последователей монотеизма Господь внемирен, и потому вера в недосягаемого Единственного и Всемогущего Бога исключает веру в "воплощение" божества в том или ином политике, семье, этносе, государстве. Каждый народ может считать себя единственным и неповторимым творением Единого Господа, равным по природе другим Его созданиям, но имеющим свое особое призвание.

Для верующих общенациональные ценности формируются на основе веры в Единого Бога; для неверующих критерием выступает историческая традиция. Исламская теократия может выступать социальным идеалом для конкретной мусульманской общины, имеющей своего руководителя-мусульманина и реальные возможности жить в соответствии с Шариатом. Это само по себе не противоречит сосуществованию мусульман в единой федеративной государственности с людьми иных убеждений, если они не препятствуют им жить в соответствии со своими убеждениями и традициями. Роль государства — быть гражданским арбитром, гарантирующим и обеспечивающим мирный характер взаимоотношений различных религиозных и нерелигиозных институтов на основе соблюдения ими общественного договора — основного закона страны.

Таким образом, в России роль государства была и должна оставаться качественно иной, нежели в западной цивилизации, и социальная доктрина ислама с ее спецификой дает для этого рациональное философское и богословское обоснование. Эта роль государства — охранителя религиозных ценностей и традиционного уклада жизни — остается определяющей, ибо в современной России только государство способно скрепить не слишком развитый общественный механизм, не вмешиваясь, как это было ранее, в богословские вопросы.