Иоанн Кронштадтский - Мря жизнь во Христе. Том 1

возгласы и молитвы произносились им так, как будто своими

просветленными очами лицом к лицу видел он пред собою Господа и

разговаривал с Ним. Слезы умиления лились из его глаз, но он не

замечал их. Видно было, что о. Иоанн во время Божественной

литургии переживал всю историю нашего спасения, чувствовал

глубоко и сильно всю любовь к нам Господа, чувствовал Его

страдания. Такое служение необычайно действовало на всех

присутствующих. Не все шли к нему с твердой верой: некоторые с

сомнением, другие с недоверием, а третьи из любопытства. Но

здесь все перерождались и чувствовали, как лед сомнения и

неверия постепенно таял и заменялся теплотою веры. Причащающихся

после общей исповеди бывало всегда так много, что на святом

престоле стояло иногда несколько больших чаш, из которых

несколько священников приобщали верующих одновременно. И такое

причащение продолжалось нередко более двух часов.

Во время службы письма и телеграммы приносились о. Иоанну

прямо в алтарь, и он тут же прочитывал их и молился о тех, кого

просили его помянуть.

После службы, сопровождаемый тысячами верующих, о. Иоанн

выходил из собора и отправлялся в Петербург по бесчисленным

вызовам к больным. И редко когда возвращался домой ранее

полуночи. Надо полагать, что многие ночи он совсем не имел

времени спать.

Так жить и трудиться можно было, конечно, только при

наличии сверхъестественной благодатной помощи Божией!

Но и самая слава о. Иоанна была его величайшим подвигом,

тяжким трудом. Подумать только, что ведь всюду, где бы он ни

показался, около него мгновенно вырастала толпа жаждавших хотя

бы лишь прикоснуться к чудотворцу. Почитатели его бросались даже

за быстро мчавшейся каретой, хватая ее за колеса с опасностью

быть изувеченными.

По желанию верующих о. Иоанну приходилось предпринимать

поездки в разные города России. Эти поездки были настоящим

триумфом смиренного Христова служителя. Стечение народа

определялось десятками тысяч, и все бывали объяты чувствами

сердечной веры и благоговения, страхом Божиим и жаждою получить

целительное благословение. Во время проезда о. Иоанна на

пароходе толпы народа бежали по берегу, многие при приближении

парохода становились на колени. В имении "Рыжовка", около

Харькова, где поместили о. Иоанна, уничтожены были многотысячной

толпой трава, цветы, клумбы. Тысячи народа проводили дни и ночи

лагерем около этого имения. Харьковский собор во время служения

о. Иоанна 15 июля 1890 года не мог вместить молящихся. Не только

весь собор, но и площадь около собора не вместила народа,

который наполнял даже все прилегающие улицы. В самом соборе

певчие принуждены были поместиться в алтаре. Железные решетки

оказались всюду сломанными от давки. 20 июля о. Иоанн совершал

молебен на Соборной площади - народу было более 60.000. Точно

такие же сцены происходили в поволжских городах: в Самаре,

Саратове, Казани, Нижнем Новгороде.

О. Иоанн находился в царском дворце в Ливадии при последних

днях жизни Императора Александра III, и самая кончина Государя

последовала в его присутствии. Больной Государь встретил о.

Иоанна словами: "Я не смел пригласить вас сам. Благодарю, что вы

прибыли. Прошу молиться за меня. Я очень недомогаю"... Это было

12 октября 1894 года. После совместной коленопреклонной молитвы

Государя наедине с о. Иоанном последовало значительное улучшение

здоровья больного и явились надежды на его полное выздоровление.

Так продолжалось пять дней; 17 октября началось снова ухудшение.

В последние часы своей жизни Государь говорил о. Иоанну: "Вы -

святой человек. Вы - праведник. Вот почему вас любит русский

народ". "Да, - отвечал о. Иоанн, - Ваш народ любит меня".

Умирая, по принятии Св. Таин и таинства елеосвящения, Государь

просил о. Иоанна возложить свои руки на его голову, говоря ему:

"Когда вы держите руки свои на моей голове, я чувствую большое

облегчение, а когда отнимаете, очень страдаю - не отнимайте их".

О. Иоанн так и продолжал держать свои руки на главе умирающего

Царя, пока Царь не предал душу свою Богу.

Достигнув высокой степени молитвенного созерцания и

бесстрастия, о. Иоанн спокойно принимал богатые одежды,

преподносимые ему его почитателями, и облачался в них. Это ему

даже и нужно было для прикрытия своих подвигов. Полученные же