жизни, период своей всероссийской славы, о. Иоанн должен был
оставить преподавание Закона Божия в Кронштадтском городском
училище и в Кронштадтской классической гимназии, где он
преподавал свыше 25-ти лет. А был он замечательным
педагогом-законоучителем. Он никогда не прибегал к тем приемам
преподавания, которые часто имели место тогда в наших учебных
заведениях, то есть ни к чрезмерной строгости, ни к
нравственному принижению неспособных. У о. Иоанна мерами
поощрения не служили отметки, ни мерами устрашения - наказания.
Успехи рождало теплое, задушевное отношение его как к самому
делу преподавания, так и к ученикам. Поэтому у него не было
"неспособных". На его уроках все без исключения жадно
вслушивались в каждое его слово. Урока его ждали. Уроки его были
скорее удовольствием, отдыхом для учащихся, чем тяжелой
обязанностью, трудом. Это была живая беседа, увлекательная речь,
интересный, захватывающий внимание рассказ. И эти живые беседы
пастыря-отца с своими детьми на всю жизнь глубоко
запечатлевались в памяти учащихся. Такой способ преподавания он
в своих речах, обращаемых к педагогам перед началом учебного
года, объяснял необходимостью дать отечеству прежде всего
человека и христианина, отодвигая вопрос о науках на второй
план. Нередко бывали случаи, когда о. Иоанн, заступившись за
какого-нибудь ленивого ученика, приговоренного к исключению, сам
принимался за его исправление. Проходило несколько лет, и из
ребенка, не подававшего, казалось, никаких надежд, вырабатывался
полезный член общества. Особенное значение о. Иоанн придавал
чтению житий святых и всегда приносил на уроки отдельные жития,
которые раздавал учащимся для чтения на дому. Характер такого
преподавания Закона Божия о. Иоанном ярко запечатлен в адресе,
поднесенном ему по случаю 25-летия его законоучительства в
Кронштадтской гимназии: "Не сухую схоластику ты детям
преподавал, не мертвую формулу - тексты и изречения - ты им
излагал, не заученных только на память уроков ты требовал от
них; на светлых, восприимчивых душах ты сеял семена вечного и
животворящего Глагола Божия".
Но этот славный подвиг плодотворного законоучительства о.
Иоанн должен был оставить ради еще более плодотворного и
широкого подвига своего всероссийского душепопечения.
Надо только представить себе, как проходил день у о.
Иоанна, чтобы понять и прочувствовать всю тяжесть и величие
этого его беспримерного подвига. Вставал о. Иоанн ежедневно в 3
часа ночи и готовился к служению Божественной литургии. Около 4
часов он отправлялся в собор к утрени. Здесь его уже встречали
толпы паломников, жаждавших получить от него хотя бы
благословение. Тут же было и множество нищих, которым о. Иоанн
раздавал милостыню. Заутреней о. Иоанн непременно сам всегда
читал канон, придавая этому чтению большое значение. Перед
началом литургии была исповедь. Исповедь, из-за громадного
количества желавших исповедываться у о. Иоанна, была им введена,
по необходимости, общая. Производила она - эта общая исповедь -
на всех участников и очевидцев потрясающее впечатление: многие
каялись вслух, громко выкрикивая, не стыдясь и не стесняясь,
свои грехи. Андреевский собор, вмещавший до 5.000 чел., всегда
бывал полон, а потому очень долго шло причащение и литургия
раньше 12 час. дня не оканчивалась. По свидетельству очевидцев и
сослуживших о. Иоанну, совершение о. Иоанном Божественной
литургии не поддается описанию. Ласковый взор, то умилительный,
то скорбный, в лице сияние благорасположенного духа, молитвенные
вздохи, источники слез, источаемых внутренне, порывистые
движения, огонь благодати священнической, проникающий его мощные
возгласы, пламенная молитва - вот некоторые черты о. Иоанна при
богослужении. Служба о. Иоанна представляла собою непрерывный
горячий молитвенный порыв к Богу. Во время службы он был
воистину посредником между Богом и людьми, ходатаем за грехи их,
был живым звеном, соединявшим Церковь земную, за которую он
предстательствовал, и Церковь небесную, среди членов которой он
витал в те минуты духом. Чтение о. Иоанна на клиросе - это было
не простое чтение, а живая восторженная беседа с Богом и Его
святыми: читал он громко, отчетливо, проникновенно, и голос его
проникал в самую душу молящихся. А за Божественной литургией все
Читать дальше