11 февр. – Оказия все еще не едет, а так много, бесчисленно много нужно еще сказать из того, чему свидетелем поставил меня Господь – точию свидетелем.
Вот, например, лежит передо мною обширное послание нарочитых «свидетелей истины» – епископов, Соловецких заточников. Оно тоже обращено к м. Сергию по поводу его «Обращения». И сколько же в послании этом и негодования и скорби! Оно большое и переписать его для Вас у меня нет ни времени, ни силы (я ведь, больной сердцем, «коечный больной», по свидетельству Комиссии от ГПУ). Вот что, между прочим, пишут Соловецкие страдальцы-епископы:
«Что скажем мы, когда управляющий наш святитель произносит нам строгий приговор о «словах и делах». Не ставят ли эти слова черный крест над всеми мучительными и невыразимыми страданиями, пережитыми Церковью за последние года – над всей этой борьбой, которая казалась героической? Не объявляют ли подвиг Церкви преступлением? И как прочитают эти слова те, кто теперь в далеком изгнании? Что почувствуют, увидев обвинителя в лице своего ответственнейшего собрата? и не сорвется ли страшное слово «клевета» с их побледневших уст? Не покажется ли им, что даже покой усопших (убиенных за слово Божие) тревожит этот приговор, подписавших декларацию епископов?»…
И далее: «…По поводу предполагающейся легализации, м. Сергий предлагает «выразить всеподданную нашу благодарность советскому правительству за такое внимание к нуждам православного населения».
За что же благодарить?
Покамест мы знаем один факт: м. Сергий и члены Синода имеют возможность заседать в Москве и составлять декларацию.
Они в Москве.
Но первосвятитель Русской Церкви м. Петр, вот уже не первый год без суда обречен на страшное томительное заточение.
Они в Москве.
Но м. Кирилл, потерявший счет годам своего изгнания, на которое он обречен, опять-таки, без суда, находится ныне, если только жив, на много [верст] за пределами Полярного круга.
Они в Москве.
М. Арсений, поименованный среди членов Синода, не может приехать в Москву и в пустынях Туркестана, по его словам, готовится к вечному покою.
И сонм русских святителей совершает свой страдальческий подвиг между жизнью и смертью в условиях невероятного ужаса…
Так не за все ли это благодарить?! За эти неисчислимые страдания последних лет?! За то, что погасла лампада Пр[еп]. Сергия?! За то, что драгоценные останки Пр[еп]. Серафима, а еще раньше – святителей Феодосия, Митрофана, Тихона, Иоасафа – подверглись неимоверному кощунству?! За то, что замолкли колокола Московского Кремля и закрылась дорога к Московским Святителям?! За то, что Печерские Угодники и Лавра Печерская в руках у нечестивых?! За то, что северная наша обитель (Соловецкая) стала для нас и других местом непрекращающихся страданий? За мучения эти, за кровь м[итрополитов] Вениамина, Владимира и других убиенных святителей?!
За что же благодарить?!»
Дальнейших выписок из этого святительского исповеднического плача не продолжаю – довлеет ми и Вам, рука едва повинуется писать от сердечного волнения. Добавлю от себя: не за Дивеев ли благодарить, разогнанный в ответ на приглашение м. Сергия «благодарить за внимание!?
Доколе же, о Господи!
Имеяй уши слышати да слышит!
Храни Вас, дорогой мой, Господь и Матерь Божия.
Ваш С.
От редакции:
Список этих «за что благодарить?!» теперь, по прошествии 70-ти лет, можно продолжать до бесконечности. За унесенные 70, а может быть, 100 миллионов жизней? За изуродованные души оставшихся в живых? За поросшие травой руины храмов, от вида которых 100 лет назад упали бы замертво от ужаса и горя наши благочестивые предки? За отравленные, повороченные вспять реки и разоренную землю? За мучительную агонию нашего, некогда великого, Отечества? За что же благодарить?!..
Оп.: «Суздальские епархиальные ведомости» № 1, сентябрь 1997 года
Приложение
«Декларация митрополита Сергия 1927 г»
Божьею милостью смиренный Сергий, митрополит Нижегородский, Заместитель Патриаршего Местоблюстителя и Временный Патриарший Священный Синод.
Одною из забот почившего Святейшего Отца нашего Патриарха Тихона перед его кончиною было поставить нашу Православную Русскую Церковь в правильные отношения к советскому правительству и тем дать Церкви возможность вполне законного и мирного существования. Умирая, Святейший говорил: «Нужно бы пожить еще годика три». И, конечно, если бы неожиданная кончина не прекратила его святительских трудов, он довел бы дело до конца. К сожалению, разные обстоятельства, а главным образом, выступления зарубежных врагов советского государства, среди которых были не только рядовые верующие нашей Церкви, но и водители их, возбуждая естественное и справедливое недоверие правительства к церковным деятелям вообще, мешали усилиям Святейшего и ему не суждено было при жизни видеть свои усилия увенчанными успехом.
Читать дальше