Аркадий Штейнбок - От Ильича до лампочки (Учебник истории Советской власти для слаборазвитых детей)

Как бы мы ни относились к периоду Советской власти, к потрясающей КПСС, к ее незабываемому ЦК, из истории этот период, как из песни слова, не выкинешь. Потомки будут изучать это славное время, чтобы никогда больше не пойти или, не дай Бог, пойти протоптанной большевиками дорогой к светлому будущему. Ведь чем хорош исторический опыт? Одни с криками «чур-чур» отмахиваются от него навсегда. Другие с шизофреническим упрямством готовы повторять и повторять его, исправляя допущенные ошибки на том или ином этапе. Это – как в теории шахматных дебютов. Попытки осмыслить историю с точки зрения отсутствия здравого смысла уже были. Взять хотя бы опыт «сатириконцев» во главе с Аркадием Аверченко. Но я пошел «другим путем». Я написал учебник, чтобы даже недоразвитый ребенок сразу мог понять что к чему.

Во время работы над учебником я изучил труды Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и их верных последователей. Неоценимую помощь в моей работе оказал мне весь советский народ, перед которым я с благодарностью склоняю свою лысеющую голову и желаю ему процветания в любой форме государственности, которую он выберет и которая не отобьет у него великого чувства юмора.

В XIX веке Россия считалась темным царством. Цари были темными. Крестьяне были темными. Нарождающийся рабочий класс был темным. Передовая высокообразованная интеллигенция была темной. Пушкин был не только темным, но и кучерявым. Ночи были темными. Светлыми были лишь проникшие из Германии марксистские идеи. Все общество делилось на богатых и бедных. При этом бедные всегда хотели стать богатыми, а богатые никогда не хотели стать бедными. Это приводило к целому ряду недопониманий. В таких случаях бедные сбивались в шайки и жгли усадьбы богатых. Самих же богатых вешали на деревьях. В степях, где деревьев не было, богатых обычно забивали вилами и батогами. После этого шайки собирались в большие отряды, выбирали себе атамана и с криками шли убивать законного царя и спать с царицей. Но эти народные чаяния никогда не сбывались, потому что слаб еще был рабочий класс. Бывало, что иной передовой крестьянин подходил к иному передовому рабочему и предлагал:

– Пойдем, Степаныч, революцию сделаем, царя-батюшку стрельнем, царицу-матушку трахнем.

– Не могу, Петрович, – отвечал иной передовой рабочий. – Не окреп еще я и не организован, да и марксистской теорией не вооружен. Вот ужо родится Вождь мирового пролетариата, тогда я тебя свистну.

– Ну, извини, – говорил передовой крестьянин и уходил влачить свое жалкое существование.

И только в 1870 году в течение апреля в семье Ульяновых родился кудрявый смышленый бутуз, которого нарекли Владимиром Ильичем (он же В.Ильин, он же К.Тулин, он же Карпов и др.). Говорят, что повитуха, принимавшая роды, взглянув на младенца, воскликнула: «Батюшки светы! Вылитый Ленин!» На том и порешили. А в 1959 году был построен первый в мире атомный ледокол «Ленин», который в 1974 году был награжден орденом Ленина. Но между рождением Вождя и этими событиями было очень много интересного, что и составит содержание следующих глав.

Контрольные вопросы по главе 1

1. Кем хотели быть в России бедные?

2. Чем забивали богатых в степных районах?

3. Что хотели сделать крестьяне с царицей?

4. Опишите новорожденного Вождя.

По свидетельству современников, Володя был вполне нормальным ребенком. Любил не только сверстников, но и сверстниц. Обожал Бетховена. Сохранились стихи, характеризующие его доступность еще в детском возрасте:

Больше всех Вождь любил своего маленького брата Митю. Когда однажды Митя втихаря съел мясной пирог, приготовленный матерью к ужину, Володя не ударил его и не заложил, а лишь сочинил обличительный стишок, который и прочитал вечером, когда собрались гости:

Эту непримиримость к врагам Володя сохранил до конца жизни. Еще в детстве он имел склонность к парадоксам, прибавляя к любому слову приставку «архи…». Рассказывают, что, увидав как-то в окне проходившего мимо мандрита, Володя крикнул: «Архимандрит!» Мандрит обиделся и погнался за Вождем, но тот спрятался в погребе, переодевшись в мамино платье.