священник Даниил Сысоев - Антропология Адвентистов Седьмого дня и свидетелей Иеговы

Но впрочем мы можем показать ошибочность пунктуации сектантов и с помощью данных греческого языка. Как пишет Д. Б. Евменов, «во время Крестных страданий Спасителя один из двух разбойников, распятых с Ним, смиренно просил Господа помянуть его в Царстве Небесном. В ответ на эту просьбу и услышал он следующее обетование: «…истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» (…amen soi lego, semeron met emou ese en to paradeiso) (Лк.23:43). Христос не сказал, что спасется благоразумный разбойник после Воскресения, но что душа его будет ныне же в раю. Сектанты сознательно искажают этот текст, утверждая, что слова Господа означают: «истинно говорю тебе ныне, будешь со Мною в Раю». То есть говорю тебе сейчас о будущем. Посмотрим, так ли это? Греческое слово «e semeron», в синодальном переводе «ныне», означает «сегодня», «сегодняшний день» и стоит в accusativus temporis. Эта форма используется для обозначения продолжительности какого-либо действия. Поэтому, если предположить, что semeron относится к первой части предложения, то мы приходим к нелепому выводу о том, что Господь говорит разбойнику на протяжении всего дня, то есть: «истинно говорю тебе в течении сегодняшнего дня».

Если бы Евангельское повествование имело такой смысл, какой вкладывают в него сектанты, то есть, если бы св. Евангелист Лука вложил в уста Господа слова: «истинно говорю тебе ныне, будешь со Мною в Раю», то он использовал бы для обозначения «ныне» указательное наречие времени — nun (теперь, ныне). Подобным образом оно применяется в Гал. 2:20 — «А что ныне живу по плоти…» (o de nun xo en sarki…), то есть действие «живу по плоти» совершается в конкретный момент времени «ныне». Поэтому в случае применения такого грамматического оборота в разбираемом нами стихе Лк. 23:43 можно было бы предполагать, что Господь сказал: «истинно говорю тебе ныне» о будущем событии. Фактически же во всех известных рукописях Нового Завета стоит не «nun», но «semeron» (один раз встречается «emera», что впрочем совершенно не меняет смысл текста), подтверждая свидетельство об обетовании Господа благоразумному разбойнику быть в Раю в тот же день.

В Евангелии от Луки встречаются также и другие места, имеющие аналогичную грамматическую конструкцию. Например, Лк. 19:9 — «Иисус сказал ему: ныне пришло спасение дому сему…» (eipen de pros auton o Iesous oti semeron soteria to oiko touto egeneto…) Если члены секты, переводящие Писание, истолковывают разбираемый нами стих Лк. 23:43 так, как им выгодно, то согласно своей логике, они должны и Лк. 19:9 перевести аналогично «Иисус сказал ему ныне, пришло спасение дому сему», то есть Иисус сказал Закхею в течении дня, что его дому пришло спасение. Но бессмысленность такого перевода очевидна и с логической, и с грамматической точки зрения. Последнее явствует из формы accusativus temporis слова semeron, что мы уже рассматривали выше… Можно также вспомнить о похожей конструкции в Лк. 19:5 и некоторых других местах. Таким образом, из разобранных греческих текстов Св. Писания мы видим, что для подобного вольного перевода Лк. 23:43 нет никаких оснований кроме желания исказить истину о существовании души человеческой после смерти» [210] http://www.iegova.narod.ru/issled/evm/22.htm .

С точки зрения рассматриваемых сектантов, сейчас (или по крайней мере не было до 1914 г.) нет различия между праведником и нечестивым. И те, и другие одинаково разлагаются в своих могилах, из которых растут лишь терния и волчцы. Смерть и воскресение Господа не изменили в этом ничего. Но так ли смотрит на этот вопрос Священное Писание? Действительно ли апостолы и праведники ожидали, что за порогом смерти их ничего не ждет вплоть до Второго Пришествия (которого, кстати, согласно мнению иеговистов, в прямом смысле вовсе не будет, а в духовном оно уже началось в 1914 г.)? Ответом будет ясное «нет!» Как справедливо пишет Д. Евменов, «после того как Спаситель возвел с собою на небо усопших праведников, принявших Благовестие Его, там в Раю спасенные прославили Бога. Ибо «…«восшел» что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли?» (Еф. 4:9) Со времени этого возведения любящие Бога заканчивают земную жизнь с радостью. Эту радость испытывал апостол Павел, когда писал: «…мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа» (2 Кор. 5:8). То есть на той самой «земле живых», «в граде Бога живого», о которой пророчествовал Псалмопевец. Христиане присоединяются «…к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства…» (Евр. 12:23)» [211] http://www.iegova.narod.ru/issled/evm/22.htm . И поэтому для спасенных смертью Христа смерть — не исход отчаяния, а нечто желанное. Поэтому и ап. Павел говорит, что «влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше, а оставаться во плоти нужнее для вас» (Флп. 1, 23–24). Для сектантской антропологии эти слова — неразрешимое противоречие с их посылками. При объективном (и буквальном, о котором так любят они говорить) прочтении этого текста, любой человек, даже вне зависимости от своих религиозных убеждений, придет к выводу, что апостол считал смерть не бессознательным состоянием, а переходом к лучшей жизни со Христом. Но сектанты утверждают, что речь идет здесь будто бы вовсе не благом посмертии для спасенных, а о том, что для ап. Павла между его смертью и воскресением психологически пройдет «не более одного удара сердца». Но противопоставление нахождения во плоти и пребыванию со Христом говорят в пользу того, что речь здесь идет именно о благом бессмертии души, а не о воскресении во плоти.