В городе Переславле батюшка сумел приобрести свой домик, но и с этим приходом вскоре пришлось расстаться.
А семья росла, матушка поочерёдно рожала то дочку, то сына, так что через двенадцать лет в школу ходило уже трое детей, а младшая Лена сидела пока дома. Тут наступили тяжёлые «хрущёвские» времена, когда вновь стали закрывать открытые в войну храмы. Местные власти пришли к старосте храма, в котором служил отец Вадим. Председатель сельсовета велел писать заявление, что церковь бедна, содержать себя не может, поэтому просит её упразднить. Но священник и старик-староста твёрдо отвечали, что это ложь, что народ любит храм, усердно его посещает и средств на содержание его хватает. Тогда священника обложили огромными налогами, надеясь, что он испугается этой суммы и уйдёт с прихода. Но староста поддержал отца Вадима:
— Не робей, батюшка, держись, заплатить налог мы тебе поможем.
Заплатили. Власти не унялись, прислали ещё больший, добавочный налог. Опять и его оплатили. В третий раз прислали огромный налог. Тогда староста сказал:
— Денег больше у нас нет. Но храм закрывать не дадим. Приехала комиссия и описала все имущество, которое было в сторожке, где жил священник с семьёй. Была весна. Описали даже детские шубки, одежду с малышей и взрослых — в общем, все, что можно было взять и увезти. Подали три телеги и увезли все вещи в сельмаг (так назывался магазин на селе). Каково же было матушке видеть, как грабительски забирают их имущество, без которого они стали как нищие! Но семья не пала духом, решила все перетерпеть и храм отстоять. Господь укрепил детей Своих, Он и не оставил их.
Умный староста храма договорился с заведующим сельмага сложить (временно) все вещи семьи Неведомых на склад, в сарай. Вещи не выложили на прилавок в продажу населению, но держали три месяца на складе. Ведь все работники сельмага были на стороне священника и жалели ограбленную семью. Каждый месяц делали переоценку вещам, убавляя сильно их стоимость якобы для того, чтобы население могло их купить. Так по документам через три месяца цена на все отобранные у священника вещи упала и превратилась в ничтожную сумму. Староста дал матушке деньги и три подводы со словами:
— Идите, дорогие наши, выкупайте сами свою одежду и прочее, привозите обратно домой. Ничто там не пропало, к зиме снова оденете детей.
Однако каково же было матушке пережить это лето, зная, что все тёплое у них конфисковано. Но Бог помиловал. Храм продолжал действовать, а власти не успокоились. Они пришли и сказали отцу Вадиму:
— Мы по развёрстке должны были закрыть в области двенадцать храмов. Одиннадцать закрыли, а ты один свой отстоял, не даёшь нам план выполнить. Уполномоченный по делам Церкви снимет тебя с регистрации, не даст тебе служить!
Отец Вадим ответил:
— Тогда я не пущу своих детей в школу. Пусть дома неучами сидят все трое.
А в те годы строго следили, чтобы все дети посещали школу.
— Нет, дети должны учиться, — заявили власти.
— Что же, я их голодными буду в школу провожать? Детей у нас четверо, их кормить надо. А где же я возьму деньги, если служить не смогу? Я в советские годы выучился и должен служить по специальности.
На некоторое время отца Вадима оставили в покое, и он продолжал служить. Но уполномоченный все же направил через два года отца Вадима в город Ярославль. И там отец Вадим продолжал отстаивать соборный храм, в котором служил. Он научил прихожан, как надо действовать, к кому обращаться в Москве и т. п.
Советские власти, недовольные непокорным священником, обратились в духовную семинарию Загорска: «Кого вы выпустили? Не даёт храмы закрывать, упрямый, не подчиняется!»
Отца Вадима вызвало его духовное начальство:
— Никому ты не можешь угодить, сколько приходов сменил! Не дадут тебе служить! Знаешь, надо, чтобы про тебя забыли. Поучись ещё у нас в академии года два-три, а там видно будет.
Пришлось отцу Вадиму забирать свою семью и возвращаться в Загорск. Жить на стипендию было невозможно, поэтому матушка занялась сельским хозяйством. Её тётка уже умерла и завещала ей домик с огородом. Завели коз, поставили ульи, питались своими овощами. В общем, не унывали. Отец Вадим всегда с благодарностью вспоминал своих семинарских друзей, которые не оставляли его без поддержки. А те, пойдя по монашескому пути, были уже архиереями и, не имея семей, не нуждались.
Наконец архиерей, управляющий церквями Москвы, вызвал отца Вадима и предложил ему богатый приход в центре города. То был храм Иоанна Воина на Якиманке, который никогда не закрывался. Владыка думал, что священник обрадуется, но тот смиренно ответил:
Читать дальше