Наталья Соколова - Под кровом Всевышнего

Вадим молча последовал за наместником. Архимандрит Иоанн привёл Вадима к казначею обители:

— Пусть малый у тебя теперь келейником поживёт, — сказал наместник, — ему надо отдохнуть от тяжких работ, в щепку превратился.

Вадим стал убираться в обширной келье казначея, всюду находя у него горы денег. В те годы они были обесцененные. Их надо было связывать пачками, а цена ничтожная. Так было до денежной реформы, пока не вошли в употребление новые деньги. Ну, теперь работа у Вадима была не тяжёлая, он чаще бывал в храме, прислушивался к службам. Но недолго длился его отдых. Наместник вызвал его и сказал:

— Есть у меня, брат, для тебя другое послушание, тяжёлое. Шесть человек уже сменили его, никто не выдерживает. Уж потрудись, Вадим, ради Христа. Доживает у нас свой век в Лавре тяжело больной старец — схиархимандрит Серапион. Он болен, рак у него. Он уже не встаёт, требует ухода. Смрад в его келье невыносимый, поэтому все послушники от него сбежали. Но кто-то должен быть около него.

— Благословите, отец архимандрит, — ответил Вадим и пошёл к старцу.

«Вошёл я в келью больного, — рассказывал нам отец Вадим, — и не знаю, за что браться: беспорядок, грязь, вонь жуткая. Я решил сперва пол вымыть. Как заглянул я за печку, а там гора белья грязного гниёт, куча от пола до потолка. Видно, в этот угол кидали все белье из-под больного, не стирали, оно и пахло. Стал я ставить на улице самовары, накипятил воды, принялся стирать. Отполоскал, развесил простыни по двору. Вымыл я все углы, вымыл больного старца, переодел, перестелил ему постель, проветрил келью. Ну, у меня и запаху-то не стало!

В общем, ухаживал я за больным, как за отцом родным, он был мною доволен. Цветов нарву, душистые букеты расставлю. А к старцу Серапиону много людей приходило, беседовали с ним, почитали его.

— Как у тебя чисто, хорошо, — говорят ему, а он меня знай похваливает. Даже сам Патриарх Алексий I к нам в келью не раз заходил.

Подружился я с отцом Серапионом, узнал он мою историю, узнал, что я мечтаю о семинарии, да не надеюсь и впредь туда попасть: много знать надо, а откуда мне знания-то черпать? От кого? Когда?

Старец сказал мне:

— Пиши прошение на имя Патриарха, а я за тебя походатайствую пред ним.

Наступило лето. Снова набор в семинарию объявили. Старец мне говорит:

— Я до осени не доживу, умру. А ты, Вадик, дай мне слово, что выполнишь мою предсмертную просьбу.

Я обещал, а старец сказал:

— Вот у меня тут мощи святые. Они со мною всю жизнь были, мне и в гробу не хочется с ними расставаться. Но станут меня в гроб класть, снимут их с меня! Это так полагается. А ты, Вадик, как облачат меня во все, что положено, то тьг потихоньку, незаметно и подсунь мне на грудь эту коробочку с мощами.

Я обещал исполнить просьбу старца. Незадолго до смерти отца Серапиона к нему зашёл Патриарх.

Старец хвалил меня, сказал:

— Он упокоил мою старость.

Просил помочь мне поступить в семинарию. Патриарх Алексий взял моё заявление и подписал: «Принять». Судьба моя была решена! Я ликовал и благодарил, как умел, Господа Бога.

Старец мой вскоре скончался. Многострадальное тело его одели, как полагалось, и положили в гроб. Я хотел было исполнить своё обещание и поместить ковчежец (коробочку) со святыми мощами в гроб, но мне сказали, что этого делать нельзя, что это грех. Что мне было делать? Совершить грех я боялся, но нарушить обещание, данное старцу, совесть мне не позволяла. Я переживал и ходил как убитый. Братия заметили моё состояние, утешали меня:

— Что с тобой? Не скорби так об умершем: он отмучился и отошёл в вечные покои. И твоё тяжёлое послушание окончено! Слава Богу, скоро примешься за учение, будешь

принят благодаря Святейшему без экзаменов. А ты голову повесил, унываешь!

— Друзья мои, — говорил я со слезами, — ведь я лишился духовного отца. Он был моим руководителем, а теперь мне не у кого совета спросить, не знаю, как поступить...

— Ты должен иметь теперь другого духовника, — учили меня братия. — Без духовника оставаться нельзя, иди к другому, коли твой умер...

Я послушался совета, немедленно пошёл на исповедь. Священник сказал мне:

— Хорошо, что ты открыл мне боль твоего сердца. Теперь сделай то, что я тебе скажу: исполни своё слово, положи на грудь покойного ковчежец со святыней. Ты выполнишь теперь послушание, а дальше будет моё дело.

Как гора свалилась с моих плеч! Радостный, подошёл я к гробу, простился со старцем и положил ему под одежду ковчежец. Вслед за мной подошёл мой новый духовник и достал святые мощи.