Антихрист

Отвечая традиционным для русской истории умонастроениям «конца века», наше время занято интенсивным производством новых, а также реставрацией старых социальных мифов. Как в эпоху И. Новикова, а потом Александра I, затем на рубеже XIX‑XX вв., множество людей — от обывателей до академиков — увлечены ныне постижением «тайн натуры» (в современном варианте «нерациоидных объектов», «неопознанных явлений» и т. п.). Вернулась мода на оккультное знание, сверхчувственное постижение, масонство. Когда нормой жизненного ритма становится перманентная катастрофа, горизонт исторической надежды немедленно сужается в эсхатологическую перспективу, по центральной оси которой выстраиваются столь знакомые и неизменно впечатляющие знамения последних времен. Композиция символических свидетельств «конца истории» строится по–разному, но по некоей национальной привычке на первом плане апокалиптического «иконостаса» с достойным особого комментария постоянством все отчетливее прорисовывается образ Антихриста [1] По книге редакция сохраняла авторское написание слова «антихрист». . Как всякий древний символ, этот образ обладает самодостаточной убедительностью. Тем менее стоит удивляться оперативной его эксплуатации в журнально–политической «злобе дня» [2] Олейник Б. Князь Тьмы. Два года в Кремле. Μ., 1992. , а в качестве риторического аргумента — и в исторической публицистике [3] «Кто мы — проклятое и развратное племя или великий народ? Суждено ли нам будущее* или Россия являлась в мир лишь за тем, чтобы, по безумному пророчеству Леонтьева, родить из своих недр Антихриста? Что ждет нас — разверстая бездна или крутой и трудный подъем?» (Борисов Вадим. Национальное возрождение и нация–личност^//Из‑под глыб. Париж, 1974. 'С. 199). Здесь отражена бердяевская традиция цитирования мыслей К. Леонтьева, изложенных им в статье «Памяти Пазу хина» (1891). Пропаганда иного источника {Нилус Сергей. Великое в малом, и Антихрист как близкая политическая возможность. Записки православного. 2–е изд. Царское Село, 1905) превратила образ врага Бога и человеков в расхожий аргумент публицистов «Нашего современника». .

Существует множество подробных обзоров святоотеческих памятников, трактующих Антихриста [4] ОбАнтихристе//Прибавлениекизд. творений св. отцовврусск. пер. Μ., 1858. Ч. 17. Кн. 3. С. 419—451; Кн. 4. С. 493—574; Беляев А О Безбожии и Антихристе. Ч. 1. Подготовление, признаки и время пришествия Антихриста. Спб., 1898; Богословский А Человек беззакония//Православныйсобеседник (Казань). 1895. Ч. 2. С. 261—297; Ч. 3. С. 125—157; Виноградов Н. И. Антихристианство и Антихрист по учению Христа и апостолов. Нижний Новгород, 1885; Он же. О конечных судьбах мира и человека. Нижний Новгород, 1887 (1889); Орлов А. Критический разбор главнейших мнений об Антихристе//Православное обозрение. 1889; Феодору А. Представления об Антихристе (Библейско–богословское и историко–догматическое исследование) /Пер. с греч. //Феология. 1970 (машинопись в Библиотеке Петербургской Духовной Академии). . С появлением на Руси переводов греческой и латинской патристики, посвященных образу и срокам явления «человека беззакония» [5] См., в частности: Истрин В. Откровение Мефодия Патарского и апокрифические видения Даниила в византийской и древнерусской литературах: Исследования и тексты//Чтения в ОИДР. 1897. Кн. 4. Отд. 3; Новоструев А Слово св. Ипполита об Антихристе в славянском переводе по списку XII в. Μ., 1868; Ефрем Сирин. Слово на пришествие Господине, на скончание мира и на пришествие Антихриста//Творения. Ч. II. М., 1858. С. 379—393; Срезневский И. Сказание об Антихристе в славянских переводах. СПб., 1974; Никольский Н. А. Антихрист//Энциклопедический словарь Гранат. 7–е изд. М., 1909. Т. 3. Стлб. 202—203; Б/а. Антихрист//Большая Энциклопедия/Ред. С. Н. Южаков. Т. 1. СПб., 1904. С. 691—694; Г. Г. Антихрист//Еврейская Энциклопедия. Т. 2. СПб., б/г. Стлб. 764— 769; Клейн И. Слово о полку Игореве и апокалиптическая литератур (К постановке вопроса о топике древнерусской литературы//Труды Отд. древнерусск. литер. Л., 1976. Т. 31. С. 104—115; Аверинцев С. С. Антихрист//Мифы народов мира. В 2 т. Μ., 1980. Т. 1. С. 85—87. , начался и не прекращается поиск претендентов на черный трон. К XVIII веку этот процесс приобретает взрывной характер: эпоха Петра Великого затопляется лавиной эсхатологических сочинений (их количество не раз уточнялось, начиная с «Каталога…» Павла Любопытного