Питер Джеймс - Антихрист

Я должен выразить свою огромную признательность Роберту Берду из Королевского хирургического колледжа, а также Фелисити Берд, Энди Холиеру, Брюсу Катцу и Сью Анселль. Эти люди ни разу не отказались просветить меня по какому-либо из бесчисленного множества вопросов, которые постоянно возникали у меня в процессе подготовки романа.

Также благодарю за помощь Ричарда Говорта, доктора Дункана Стюарта, Барбару Хейвуд, Питера Роулингса и доктора А.М. Энтона.

Каждая новая книга, выходящая в свет, – результат не только уединенной работы ее автора, поэтому я, как обычно, считаю своим долгом поблагодарить моего литературного агента в Великобритании Джона Тарли и его незаменимую помощницу Патрицию Прис за их неослабевающую поддержку и неоценимый творческий вклад в написание этого романа. Я также признателен моему новому редактору Саймону Спантону, корректору Хейзел Орм и моему литературному агенту в Соединенных Штатах Брайану Сибереллу, которые поделились весьма ценными замечаниями, касающимися текста данной книги.

И, как всегда, я должен признать, что эта книга никогда не была бы написана, если бы не терпение и поддержка моей жены Джорджины и терпеливость собаки Берти, которая изо всех сил старалась не лаять, когда я был погружен в размышления.

Питер Джеймс

scary@pavillion.co.uk

Кладбище на территории Голливудского мемориального парка, Лос-Анджелес, 1996

Не меркнущее даже ночью зарево городских огней освещает кладбище сильнее, чем предпочли бы трое находящихся на нем мужчин. Они надеялись на полную темноту, но попали в неоновые сумерки.

У одного из мужчин в руках портфель и ксерокопия факса, у второго – фонарь, у третьего – две лопаты, аккуратно связанные одна с другой. Они знают, что не имеют права здесь находиться, и поэтому нервничают. Они представляли себе предстоящее дело совершенно по-другому, но все получилось против их ожиданий. Человек с портфелем умнее своих подельников, и он понимает, что никогда и ничто не происходит точь-в-точь так, как планируется.

Они проделали долгий путь. Кладбище их пугает. Мысль о том, что им предстоит сделать здесь, пугает их еще больше, но и этот страх не идет ни в какое сравнение с тем ужасом, который они испытывают при воспоминании о человеке, который послал их сюда.

Двое из них никогда не видели этого человека – они только слышали о нем от других, но слышали такое, чего не расскажешь детям на ночь. Рассказы мечутся сейчас у них в головах, наполняя их такой решимостью, какую они не испытывали за всю жизнь. Они плывут на шатком плоту по эмоциональной стремнине, и этот плот называется «Страх неудачи».

Луч фонаря упирается в надгробный камень, сметает с него мрак, словно древнюю пыль. Появляются высеченные на камне слова: имя, дата рождения и смерти. Старая могила. Не то. Они идут по кладбищу дальше, минуют купу деревьев и небольшой искусственный холм.

Еще один надгробный камень. Опять не тот. Они останавливаются, сверяются с нечетким факсом. Осматриваются, видят мраморные обелиски, ониксовых херувимов, гранитные надгробные плиты, порфировые урны, высеченные в камне слова прощания, цитаты, поэтические строки. Они не большие любители поэзии, и бессмертные строки не достигают их сквозь мрак.

– Мы не на том ряду, идиоты. Нам нужен следующий. Смотрите, тут же ясно видно, что надо пройти три ряда. Мы прошли только два.

Они находят нужный ряд. Находят нужную могилу:

АННА КАТЕРИНА РОУЗВЕЛЛ

1892–1993

Горячо любимая жена и мать

Говоривший вновь заглядывает в факс, с трудом разбирает смазанные буквы, еще раз читает надпись на надгробном камне. Он действует методично, наконец кивком подает сигнал.

Остальные двое осторожно надрезают дерн и скатывают его, словно ковер. Затем они начинают копать. Человек с факсом стоит на страже. Он прислушивается к глухому стуку откидываемой лопатами земли, к шуму автомобильного движения на Сансет-бульваре, присматривается к теням. Свидетели им совершенно ни к чему. Ночь теплая. Почва сухая, она имеет текстуру старых костей, рассыпавшихся в прах.

Лопата взвизгивает, наткнувшись на камень. В темноту несется процеженное сквозь зубы ругательство. Через некоторое время работа ненадолго прерывается, и копатели пьют воду из фляги.