Ты называешь себя христианином, но для того уровня, которого ты достиг, это не имеет никакого значения. Посмотри, прислушайся к этому — это я христианин, а ты — индус. Для каждого, кто увидел Реальность, не существует ни христианина, ни индуса, ни буддиста или мусульманина. Есть только Атман, и ничто не может удержать или ограничить свойства Атмана.
А теперь расскажи мне о своем духовном опыте».
Я вновь попытался улыбнуться, чтобы скрыть волнение, и спросил: «И как мне рассказать тебе об этом?»
Но он не улыбался: «Чего бы это не стоило, я должен это узнать. Словами или без слов, ты должен мне рассказать».
Мы сидели на каменном сиденье, скрестив ноги, лицом друг к другу. Я не ответил. Тишина становилась все глубже, я закрыл глаза, он поступил точно также, и мы находились в этом состоянии долгое время. Когда я открыл свои глаза, он открыл свои, и несколько секунд мы пристально смотрели друг на друга. Еще раз наши глаза закрылись и когда наконец я открыл их, то увидел, что его глаза были широко раскрыты, но взгляд при этом отсутствовал.
— Ты любитель тишины, — сказал он.
— Ты сам предложил мне воспользоваться ею для ответа на твой вопрос. Поэтому я так и поступил.
— И ты сделал это так хорошо. Теперь я все понял. Ты вполне готов. Чего же ты ждешь?
— Готов для чего? Увы, я чувствую себя настолько немощным, когда, находясь перед Господом, я вспоминаю о том, кем я должен быть.
— Довольно этого вздора! Хватит говорить о различиях. Различий не существует нигде. Есть только Атман. Бог — это Атман, Истинное Я всего. Я есть Атман. Ты есть Атман. Только Истинное Я существует внутри себя и во всем.
— Но как ты узнал, что я готов?
— Когда женщина готова родить, то она, конечно, знает об этом. А всякая женщина, которая уже была матерью, распознает эти признаки без тени сомнения. То же самое с теми, кто близок к пробуждению, или, точнее, чье Я находится в точке исчезновения в свете существенного и единственного в своем роде Я. Я увидел это в твоих глазах сегодня утром, когда мы прошли друг мимо друга на базаре и ты меня не заметил; именно тогда ты и позвал меня.
— Ты говоришь так, как будто тебя спешно послали ко мне сообщить эту новость.
— Послали меня или нет, я должен был тебе это сказать. Теперь дело сделано. Если ты не веришь мне, то это твое право. Однако тебе не уйти от этого. Если в этом будет необходимость, мы встретимся снова для окончательного решения. Или, возможно, вмешается кто-нибудь еще; некто, кому ты не сможешь сопротивляться.
— Но если, как ты говоришь, я настолько близок к пробуждению, почему же тогда ты не поможешь мне пробудиться?
— Никого не нужно пробуждать. Кто в действительности является спящим? Как можно пробудить того, кто не спит и кто никогда не засыпал? Засыпание, сон и пробуждение — все это относится к телу и к чувствам, которые в нем находятся, включая, конечно, мысли, желания и волю. Являешься ли ты этим телом? Являешься ли ты мыслью о жизни или существовании в пределах этого тела? Когда ты находишься в глубоком сне, имеются ли у тебя мысли или сознание того, что ты существуешь? Тем не менее даже тогда ты существуешь, ты есть. На самом деле ты не это тело, которое то спит, то остается бодрствующим; не этот мыслящий ум, попеременно то ясный, то смущенный, блуждающий вокруг, постоянно хватающий впечатления с разных сторон; ты также не являешься своим личным представлением о самом себе, представлением, находящемся за пределами всех этих мыслей о существовании; оно исчезает в глубоком сне, при коме и при разрушении тела.
Ты думал, что это можно увидеть и услышать, что об этом можно подумать и что это можно пожелать. Ты есть то, что остается, когда ничего больше нельзя увидеть или услышать, подумать или пожелать. Это есть Атман, Истинное Я; это есть то, чем ты являешься в действительности, за пределами всех внешних представлений, которые меняются и уходят. Тат твам аси — Ты есть То! Что мешает тебе осознать это?
Можешь ли ты вспомнить время, когда ты родился? Способен ли ты раскопать в своей памяти момент, который был первой минутой после твоего рождения? Обладаешь ли ты какими-либо знаниями о начале твоего существования? Существовал ли ты уже до того момента, который, исходя из своей памяти, ты считаешь первым? Если твое существование связано с памятью о нем, то, что происходило с тобой в те времена, о которых у тебя нет воспоминаний? Что происходит с тобой в тот момент, когда сознание отходит ко сну?
Читать дальше