Владимир Легойда - Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики

Литература:

1. Барбур И. Религия и наука: история и современность. М.: ББИ, 2000.

2. Гайденко П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. М.: ПЕР СЭ, 2000.

3. Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция. М.: Новое литературное обозрение, 2000.

4. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1998.

5. Менцин Ю.Л. «Земной шовинизм» и звездные миры Джордано Бруно //Вопросы истории естествознания и техники, 1994, № 1.

6. Философско-религиозные истоки науки. Отв. редактор П.П. Гайденко. М.: Мартис, 1997.

Несколько лет назад мне довелось быть на одном научном форуме, в рамках которого обсуждался вопрос взаимодействия науки и религии. Эпоха воинствующего научного атеизма к тому времени уже миновала, и наше общество, напротив, переживало стадию эйфории – братания науки и религии. Я сидел в высоком собрании ученых мужей и выслушивал длинные и, на мой взгляд, утомительные препирательства между биологами-эволюционистами и креационистами.

Но потом слово взяли физики. Выступление одного известного московского профессора меня весьма озадачило. Точнее, не столько само выступление, в котором звучали распространенные тогда мысли, со многими из которых я в принципе был согласен, сколько один важный тезис: говоря о современных взаимоотношениях науки и религии, выступающий не только подчеркивал их непротиворечивость, но, напротив, призывал к некоему сопряжению взаимных усилий. Современная физика, говорил он, не противоречит религии, не противоречит христианству. Нужно искать точки пересечения и соприкосновения, нужно вырабатывать общее поле взаимодействия, использовать данные друг друга во взаимных интересах. Сопрягать, надо сопрягать, – как будто повторял он слова толстовского героя. Меня данная позиция весьма насторожила. Следуя логике выступавшего, получалось, что существуют буддисты, христиане, мусульмане… и физики! И вот их действия необходимо «сопрягать», то есть заниматься, насколько я понял, структурным взаимопроникновением научного и религиозного познания, пытаться выработать некий общий религиозно-научный язык.

Поскольку данная позиция представляется мне весьма сомнительной – как с религиозной, так и с научной точки зрения, – но, к сожалению, весьма распространенной, разговор о науке и религии хотелось бы начать не с того, что они не противоречат друг другу – об этом речь пойдет ниже, – но именно с их различий, с выяснения принципиальной разницы подходов.

Иногда внешние сходства позволяют «сопрягать». Но это уже псевдонаука. Верно об этом написал ученый и писатель-фантаст Айзек Азимов: «…C научной точки зрения начало имело место не только у Земли, но и у всей Вселенной. Не значит ли это, будто Библия и наука пришли к согласию в этом вопросе? Да, пришли, но согласие это непринципиальное… Библейские утверждения покоятся на авторитете. Коль скоро они воспринимаются как вдохновенное слово Божие, всякие доводы здесь прекращаются. Для разногласий просто нет места. Библейское утверждение окончательно и абсолютно на все времена 25. Ученый, напротив, связан обязательствами не принимать на веру ничего, что не было бы подкреплено приемлемыми доказательствами. Даже если существо вопроса кажется на первый взгляд очевидным, лучше все-таки – с доказательствами…

Итак, библейское утверждение, будто земля и небо когда-то имели начало, авторитетно и абсолютно, но не обладает принудительной силой. Научное утверждение, будто земля и небо имели начало, обладает ею, но вовсе не авторитетно и не абсолютно 26. Здесь таится глубочайшее расхождение позиций, которое куда более важно, чем внешнее сходство словесных формулировок» 27.

Конечно, ученый может первоначально исходить в своей аргументации из того, что мир имеет начало, потому что его Бог таким сотворил. Это и есть культурная обусловленность науки, включенность ее в общекультурный контекст. Так, по крайней мере, мыслили Коперник, Галилей, Ньютон и многие другие. Только этот общемировоззренческий тезис, прежде чем он станет достоянием науки, должен пройти серьезнейшую и строго научную верификацию. Поэтому связь в данном случае все же имеется (о чем более подробно будет сказано ниже), но болевая точка подобного «сопряжения» указана верно.

Расхождение позиций, о котором пишет Азимов, подчеркивает тот факт, что наука и религия используют разные инструментарии для познания мира, но разность их обусловлена тем, что познание в первом и во втором случае направлено на, с позволения сказать, разные объекты. Именно поэтому «расхождение позиций» свидетельствует не о взаимоисключении двух феноменов, но об их взаимодополнении.