Архимандрит Андрей Конанос - Счастье – в твоём сердце. Как полюбить Бога, полюбив себя

Поймите, это не противоречивые действия, как может показаться на первый взгляд. Это борьба, усилие, смирение. Да, такая борьба очень смиряет. Когда ты уже готов сказать: «Все, больше не могу! Ничего у меня не получается!» — это и есть смирение. А эгоизм — это когда мы хотим стать совершенными, безупречными и безгрешными. Конечно, дай нам Бог стать такими.

«Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, и нет в нем соблазна», — говорит в своем послании Иоанн Богослов (1 Ин. 2:10). Кто любит — тот не грешит, потому что любит Господа и подражает Ему, безгрешному. «Сподоби, Господи, вечер сей без греха сохранитися нам», — поем мы на вечерне. И вечером, и утром, и днем. Всю жизнь. Значит, можно стать безгрешным, но не насильно. Если просто сказать: «Не буду грешить!» — ничего не получится. А когда любишь Бога, то ничто больше не волнует тебя. Только Господь. И жизнь становится невероятно счастливой, полной радости, ликования и смысла.

Если полюбить Христа, все остальное начнет восприниматься совершенно по-другому. Впустив Бога в свою жизнь, внешне мы останемся прежними: у нас будет то же тело, рост, вес, та же душа. Но при этом мы превратимся в совершенно других людей. Людей другого порядка. Мы будем как Господь после Своего Воскресения. Тот же — и одновременно не Тот. И ты внешне ничем не будешь отличаться от коллег по работе. Но при этом станешь другим. Пока мы этого не понимаем, поймем потом, когда нас спросят:

— Слушай, как ты так можешь?

— Что — могу? — удивимся мы.

— Ну, в тебе есть что-то такое…

— Да что во мне такого особенного?

— Ну, какое-то спокойствие.

— Какое такое спокойствие?

— Не знаю. Ты не сердишься — что бы тебе ни говорили. Другие начинают нервничать, раздражаться, а ты всегда такой спокойный, умиротворенный… И никогда не жалуешься.

— А на что мне жаловаться?

Мы сами не будем понимать, откуда это в нас. А на самом деле просто Господь поселится в сердце, изменив всю жизнь. Мы почувствуем, что Бог любит нас, а это немало: знать, что ты любимое дитя Господа, что есть на свете Кто-то, Кто постоянно думает о тебе, и твоя жизнь полна смысла.

Когда ты совершаешь аскетические подвиги по принуждению, это мучительно. Они угнетают тебя, тебе не хочется трудиться, душа противится подвигу, ты начинаешь роптать. А когда трудишься по любви, то даже не ощущаешь тяжести своего делания. Аскетические усилия не утомляют тебя — они приносят одну радость. Ты спрашиваешь Христа:

— Господи, Ты любишь меня?

— Да, Я люблю тебя, дитя мое. Очень люблю.

— А как я узнаю, что Ты любишь меня? Докажи мне это! Покажи! Любовь — это не только слова.

И Христос говорит:

— Ты прав. Любовь — это не слова. И потому Я не говорил много о любви, а явил Любовь.

И при этих словах Господь поднимает Свои руки:

— Посмотри!

В этот момент ты замечаешь две раны на Его руках — раны любви к тебе. Ты видишь Его прободенное ребро, Его пробитые гвоздями ноги и святую главу в терновом венце.

— Видишь? Вот Моя любовь. Я возлюбил тебя и пошел на Голгофу, потому что до боли любил всех людей. И, страдая, Я знал, что делаю все это из любви, и ни о чем не жалел, восходя на Крест. А сейчас Я спрошу тебя: «Симон Ионин! любишь ли ты Меня?» (Ин. 21:15).

— Конечно, я люблю Тебя.

Да, любовь — это не слова, а дела. И это не теория, а опытное переживание. Что ты готов сделать из любви к Христу? Вот ключ ко всему.

Если ты любишь Его, то что бы ты для Него сделал? Если ты действительно любишь Бога, то в твоей жизни обязательно будут происходить события, которые помогут тебе на деле доказать свою любовь.

Мне становится стыдно, когда я думаю о том, как много святые делали для Бога — чего стоила их вера, как они устремлялись ко Христу всем сердцем. Ведь они вообще не говорили об этом, не развивали никаких теорий, не участвовали в передачах на подобные темы, а являли любовь к Богу своими делами. Им отрубали головы, выкалывали глаза, их бичевали, сжигали в огне, топили в реке — они испытывали страшные муки. Читая жития мучеников, невозможно удержаться и не воскликнуть: «Боже мой!»

Но если мы с тобой попадем в рай, то окажемся рядом с ними. И эти святые скажут нам: «Идите сюда, к нам, садитесь рядом с нами!» И нам станет так неловко от того, что мы можем пойти и сесть рядом, не сделав в жизни ничего особенного. То есть ты, может быть, и сделал, а я нет. И вот я буду смотреть на Иоанна Предтечу, который принес такую великую жертву во имя Христа, и кем буду ощущать себя рядом с ним? Изнеженным, избалованным, ухоженным христианином, в чистенькой, аккуратно выглаженной рясе — этаким безупречным совершенством… Чего мне стоила вся моя вера? И если ничего не стоила, то я хотя бы должен поблагодарить Бога и воскликнуть: «Боже мой, я восхваляю Тебя! Мне не пришлось делать ничего великого, потому что Ты всегда Сам заботился обо всем в моей жизни. Но я прославляю и благодарю Тебя!»