Сборник - Памятники Византийской литературы IX-XV веков

Симеон происходил из состоятельной семьи, и его готовили к карьере чиновника. Он действительно стал членом синклита, но его увлекла идея аскезы, и в возрасте около 28 лет он вступил в один из крупнейших монастырей столицы — Студион. С этого времени начинается далеко не легкий путь мыслителя–аскета, фанатически преданного основной идее своего учения. Симеон утверждал, что при строжайшем соблюдении определенного канона этических правил, при постоянном совершенствовании внутренней способности созерцания, человек может достичь высших ступеней нравственного совершенства, и тогда испытать непосредственное воздействие божественной благодати, т. е. приобщиться к трансцендентному миру, доступному лишь интуиции.

Учение Симеона в основе своей глубоко традиционно и преемственно, но в то же время оно не прошло бесследно и для последующих эпох. Оно является немаловажным звеном в том особом направлении спиритуалистической философии, которое существовало на протяжении всего тысячелетия византийской культуры. Симеон — продолжатель идей тех ранних христианских писателей, у которых вопрос о возможностях духовного совершенствования и о возможностях интуитивного познания разбирался в связи с внешним поведением человека. Большое влияние оказала на Симеона весьма распространенная в его время «Лествица» Иоанна Климакса (VII в.), который аллегорически изобразил тридцатиступенчатый путь восхождения души к подлинному совершенству. Симеон, в отличие от своих предшественников, сосредоточил внимание на состоянии экстаза и дал в своих «Гимнах» и «Поучениях» подробные его описания. Именно эта сторона его учения и принесла ему славу и прозвище «Нового». Несмотря на то, что в XI–XII вв. учение его особой популярностью не пользовалось, о нем вспомнили в последующие столетия исихасты, тогда же его воспринял и Запад, в частности он оказал известное влияние на немецкого богослова и мистика Мейстера Экгарта.

Индивидуализм, проповедуемый Симеоном, был, видимо, в какой–то мере отражением его натуры. Будучи талантливым оратором и поэтом, Симеон умел увлечь слушателей своей проповедью, но резкость и независимость его суждений, а порой и деспотизм с подчиненными, привели к серьезным конфликтам с монастырским начальством, так что он вынужден был сначала сменить монастырь, а затем подвергся ссылке. В конце жизни он. основал собственный монастырь на малоазийском берегу Боспора.

Симеон был убежденным противником светского образования, и это сказалось на его стиле. В противоположность своим современникам, которые любили нагромождать витиеватые и вычурные выражения, Симеон говорил и писал предельно просто и ясно, но тем больше должен был получаться эмоциональный эффект, тем сильнее действовал на аудиторию его талант и темперамент.

Этим разнохарактерным тенденциям общественной и интеллектуальной жизни Византии соответствует пестрота форм и сложность по существу литературной продукции IX–XII вв.

В жанровом отношении византийская литература почти не меняется: в послеиконоборческий период, как и в ранней Византии, и в эпоху Юстиниана, мы находим в ней жития, хроники, ораторскую и эпистолярную прозу, духовную и светскую поэзию. Новых жанров немного, но они значительны: вследствие обращения к античности появляются риторические подражания Лукиану, а вследствие усиления провинциальных феодалов–динатов возникает воинский эпос; распространение светской культуры заставляет ожить в новой, специфически византийской форме позднеантичный любовный роман. Под влиянием социальных изменений старые жанры подвергаются основательным изменениям, — это становится очевидным уже на грани IX–X вв.

Все характерные черты Македонского «возрождения», как то: светские тенденции, интерес к античности и полемика, с ним связанная, в полной мере отражены в поэтическом творчестве этой эпохи, которое уже с начала X в. очень обильно и разнообразно по сравнению с эпохой предыдущей. Нам известны поэтические опыты Арефы, императора Льва VI Мудрого и его придворного — ученого врача и астролога Льва Философа. Даже патриарх Фотий отдает дань процветавшей в его время панегирической придворной поэзии. Несмотря на то, что его отношения с Василием I не были ровными, и именно при этом императоре он отправился в первую ссылку, он написал стихотворную трилогию, в которой первый гимн представляет собой монолог Василия, обращенный к богу, второй гимн — монолог церкви, обращенный к Василию, и как завершение третий — энкомий императору (он и приведен в настоящем сборнике).