Сатсварупа Даса Госвами - Жизнь с совершенным учителем

Я думал, что в Индии, куда мы собирались ехать дальше, мы не будем часто сталкиваться с анти-исконовской проповедью Анандаджи. Насколько я мог понять, он попытался вызвать раскол в движении Прабхупады. Прабхупаде пришлось принять меры по его предотвращению. Мне раскол представлялся наиболее опасной вещью. Поэтому я хотел расспросить об этом Прабхупаду поподробнее, хотя до сих пор я не был слишком вовлечен во все эго. Я выбрал подходящий момент, подошел к Прабхупаде и спросил: “Шрила Прабхупада, а как насчет раскольнических идей в нашем движении?” Он сразу же отрезал: “Никакого раскола не существует, есть только неискренность, это все. Я повторяю шестнадцать кругов, следую принципам и проповедую, ты тоже. Если только кто-то неискренен и не придерживается принципов.” Я не сказал больше ничего. Само употребление слова “раскол” казалось ему дерзостью. Его резкую реакцию я воспринял как

ГЛЛИЛ ТРЕТЬЯ

подтверждение тому, что нет оправдания тем ученикам, которые действуют против движения своего духовного учителя. Его движение и указания, которые он дает — совершенно ясны, и им нужно следовать. Если кто-то не следует, ему не делает никакой чести то, что он создает нечто отдельное, как будто “отколовшаяся группа” является новым духовным организмом. Такая личность скорее погибает духовно. Он становится асара, или бесполезным, как непокорные сыновья Адвайты-ачарьи, которых Прабхупада описал в одном из комментариев к Чайтанья-чаритамрите. Те, кто оставляют ИСККОН, являются апа-сампрадйей. Подобные ветви, отломившейся от дерева, они засыхают. Таково, по крайней мере, мое понимание. Наблюдая действия Шрилы Прабхупады, которые он предпринимал, борясь со всплеском пропаганды против ИСККОН во время своего путешествия по Гавайям. Японии и Гонконгу, я сделал вывод, что он не собирался признавать никакого раскола.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

/^77\ Индии у меня впервые появились сомнения относительно того, что быть СJ(J секретарем и личным слугой Прабхупады— это действительно мое вечное служение. Время от времени я чувствовал какую-то неустроенность. Все виды служения-имеют свои трудности, это относится также и к положению слуги. К примеру, обычно я жил в комнате по соседству с комнатой Шрилы Прабхупады, и поэтому мне приходилось повторять джапу бесшумно. Поскольку в любой момент Прабхупада мог вызвать меня, у меня не было возможности приходить на араты в храме или общаться подолгу с моими братьями в Боге. Насколько же несерьезно звучат эти доводы, если учесть, что как слуга я имел уникальную привилегию всегда находиться в обществе величайшего из всех чистых преданных.

Мое чувство неустроенности было вызвано в действительности не только тем, что мне приходилось оставаться безмолвным, будучи в непосредственной близости от комнаты Прабхупады, или тем, что я не мог посещать храмовые программы. Сильнее всего оно проявлялось, когда я видел, как Шрила Прабхупада говорил с ведущими учениками, вдохновляя их па решительную и 82

продуктивную проповедь. Я чувствовал своего рода зависть, когда, например, Шрила Прабхупада написал Панчадравиде Свами с Гавайев, вдохновляя его продолжать путешествовать по южной Индии, как настоящий саннъяси, проповедуя там от имени своего духовного учителя, или, когда Рамешвара вместе с другими преданными Джи-Би- Си прилетели, чтобы встретиться со Шрилой Прабхупадой, получили его указания и улетели назад с тем, чтобы от его лица осуществлять управление важными делами. Я печатал письмо к Панчадравиде Свами, готовил и раздавал прасадам Рамешваре и остальным, но иной раз не мог удержаться от чувства, что я чем-то похож на Золушку из чулана. До сих пор я старался удерживаться от мысли, что хорошо там, где меня нет. Путешествие на восток было очень насыщенным, и были моменты нектарного личного общения со Шрилой Прабхупадой. Я все время был занят, продолжая предпринимать попытки научиться делу секретаря и слуги, и я всегда испытывал глубокое волнение от того и черпал силу в том, что имел возможность видеть, что называется своими собственными глазами, как Шрила Прабхупада разрешал противоречия и защищал ИСККОН. Но по прибытии в Индию чувство неустроенности усилилось.

Мы приземлились в Дели в два часа ночи. Нас встречали Теджаса даса, президент храма, и еще несколько преданных, каждый из которых держал гирлянду из оранжевых ноготков.

В 1973 я уже был в Индии в течение одного месяца, живя со Шрилой Прабхупадой как гостя-