Алексей Маслов - Лучшие притчи дзэн - обычные истории о людях необы­чайных

— Что есть Будда?

— Ты поверишь, если я скажу тебе? — спросил Гуйцзун.

— Ваши слова наполнены истинной искренностью, как же я могу усомниться в них? — удивился Линсюнь.

— Ты и есть Будда!

— Как же это понимать? — ошеломленно спросил Линсюнь.

Гуйцзун ответил гатхой:

Если у тебя бельмо на глазу, То даже цветы пустоты покажутся тебе в беспорядке.

Линсюнь понял все сказанное. И с этого времени поселился у Гуйцзуна и усердно совершенствовался.

Прошло много лет, Линсюнь решил возвратиться в родные места и пришел к Гуйцзуну, чтобы попрощаться.

— Куда ты идешь? — спросил наставник.

— Возвращаюсь в горы, — ответил Линсюнь.

— Ты ведь живешь у меня уже тринадцать лет! Ну что ж, раз уже тебе действительно надо уходить, то собери все свои вещи, а потом зайди ко мне, и я открою тебе одну буддийскую истину, — милосердно предложил Гуйцзун.

Линсюнь так и сделал — собрал свои вещи и снова зашел к наставнику.

— Иди сюда! — подозвал Гуйцзун своего ученика.

Тот послушно подошел к наставнику, и лишь услышал, как Гуйцзун тихонько произнес: «Погода сейчас такая морозная, ты должен хорошенько позаботиться о себе в дороге».

И Линсюнь, едва услышав эти слова, внезапно забыл обо всех своих намерениях и испытал просветление!

Чаньский наставник Линсюнь после этого спустился с гор и вернулся к себе. Вскоре он спокойно ушел в нирвану. Ему был присвоен посмертный титул Хунчжао Даши — «Великого наставника, что освещает суть».

Путы спадают

Проживай каждую минуту своей жизни с чистым и светлым сердцем. Удерживай в сознании каждый миг, каждый момент жизни. Устрани привязанность к нелепым мудрствованиям, что живут в сердце, и тогда из мира обыденного сможешь войти в чертоги необыкновенного. Разве не в этом заключается суть Чань?

Примечания

1. Гуйцзун Чжичан— один из лучших учеников мастера Мацзу. Происходил из местечка Цзянлин на территории современной провинции Хубэй. Закончив обучение у Мацзу, поселился на горе Лушань, где его неоднократно посещал знаменитый поэт Бо Цзюньи.

2. Фужун Линсюнь(1043–1118), обучался и долгое время жил в провинции Фуцзянь.

Приход созерцания

В монастыре подошло время приема пищи.

Наставник Шиди стоял прямо перед залом медитаций и наблюдал, как младшие монахи и послушники с чашками для риса в руках направляются в трапезную.

Он спросил у одного из проходящих мимо послушников:

— Ты куда направляешься?

— Иду в трапезную! — ответил пробегавший послушник.

— В твоей руке — чаша для еды. Так почему же я по-прежнему не знаю, что ты идешь в трапезную?

— Вы, наставник, уже знаете! Зачем же еще раз спрашиваете?

— Я спрашиваю о твоей миссии!

Послушник вытянул руку с чашей и воскликнул:

— Если Вы меня спрашиваете о моей миссии, то сейчас она заключается в том, чтобы пойти в трапезную!

Наставник Шиди расхохотался:

— Да, ты действительно не посрамил статуса моего послушника!

Путы спадают

Конечно же, жизненная миссия последователя Чань — путем практики созерцания, через прозрение сути Чань просветлить свое сердце и прозреть собственную природу, постигнуть суть жизни, освободиться от смерти. Все истинные чаньские последователи знают принцип «Нет такого места, где не было бы Чань». А поэтому их жизнь в полной мере наполнена чаньским смыслом.

Насколько далек Чань именно от тебя?

Когда к тебе по-настоящему придет понимание этого, ты сможешь обнаружить, что в повседневной жизни суть Чань встречается буквально везде!

Приход созерцания

Когда чаньский наставник Чжэюань Чжунсин был еще слугой-послушником при мастере Даоу, он как-то раз принес своему учителю чай.

Даоу, поднося чашку ко рту, спросил:

— Это ложное? Или это истинное?

Чжунсин быстро подошел к наставнику и стал прямо перед ним, но так ничего и не сказал в ответ.

— Если это ложное, значит это должно быть ложным в любом случае. А если — истинное, значит это в любом случае будет истинным, — сказал Даоу.

— Я так не думаю, — возразил Чжунсин, покачав головой.

— Каково же твое мнение?

И тогда Чжунсин, вырвав чайную чашку из рук Даоу, прокричал: «Ну а вот это истинно?!»

Наставник Даоу, прихлопнув в ладоши, расхохотался: «Да, ты не посрамил звания моего послушника!»