Алексей Маслов - Лучшие притчи дзэн - обычные истории о людях необы­чайных

— Замечательно! — воскликнул Эшань. — Не важно, что за человек произнес эти слова, но я полагаю, что он не далек от Будды!

Путы спадают

Главная цель того, что называют религиозным учением — помогать всем людям. С этой точки зрения все учения достигают единства в великом и различаются лишь в малом. И в своих мыслях о спасении людей наставник Эшань не утрачивает единства Чань.

Приход созерцания

Один ученый монах как-то спросил чаньского наставника Чаочжоу:

— Вот утверждение: «Форма — пустотна, пустота обладает формой». Как же понять все это?

— Послушай-ка мою гатху, — ответил Чаочжоу:

То, во что упираешься, — отнюдь не стена,

То, что проходишь насквозь, — отнюдь не пустота.

Если бы это ты понял сразу,

Не было б различия между формой и пустотой с самого начала!

Но монах все же никак не мог понять этого и вновь спросил:

— Учитель, я же попросил Вас разъяснить мне утверждение, что «Форма — пустотна, пустота обладает формами»!

— А… ну тогда: «Форма — пустотна, пустота — обладает формами»!

И монах достиг великого просветления.

Путы спадают

Все вещи, которые мы можем видеть в этом мире, в буддизме именуются «формами» (санскр. рупа ). Принцип форм рождается из причинно-следственных связей и не существует отдельно сам по себе, а поэтому они и не обладают собственной природой, которую можно было бы достичь. Вот именно это начало, которое невозможно достичь, и есть пустота. Поэтому и говорится «форма — пустотна». Пустота же не является отсутствием чего бы то ни было, она лишь является противоположностью миру форм, и в этом смысле тоже не может быть достигнута, а поэтому «пустота обладает формой».

Вот этот принцип «Форма — пустотна, пустота обладает формой» отличает буддизм от многих других учений.

Примечания

1. Буддизм оперирует понятием единства «формы» и «пустоты». Под «формой» (кит. сэ , санскр. рупа ) подразумеваются любые формы и объекты внешнего мира, действия, краски, запахи и даже желания и искушения. «Формы» иногда подразделяются на два типа (внешние и внутренние) или на три типа: видимые объекты, невидимые (например звуки), и невидимые или нематериальные.

2. Пустота (кит. кун , санскр. шуньята ) имеет множество трактовок в разных школах, но так или иначе все сходятся на том, что изначально материальный мир пустотен.

Приход созерцания

Чаньский наставник Линьцзи пришел как-то к наставнику Хуаяню, который в это время тихонько дремал. Линьцзи растолкал его и спросил, почему он преспокойно отдыхает, пока другие монахи в зале для медитаций занимаются духовной практикой.

Хуаянь, даже не дрогнув мускулом на лице, невозмутимо ответил:

— Вид и поведение истинного духовного последователя ничем не отличаются от того, как выглядит и ведет себя обычный человек.

Линьцзи тут же нашел, чем зацепить Хуаяня, и крикнул:

— Ну-ка, где здесь слуга-послушник? Подайте-ка этому «истинному духовному последователю» Хуаяню чашку чая!

Хуаяна ничуть не задело такое непочтительное обращение к его же собственному послушнику, наоборот, он с какой-то радостью приказал ему:

«Пожалуйста, найдите этому ученому монаху, который к нам пришел издалека, место поспокойнее в зале для медитаций, он ведь готов проповедовать всем монахам Поднебесной!»

Линьцзи, ушел, не поблагодарив в ответ, и по пути бормотал раздраженно: «Твой уровень совершенства только и позволяет, что дрыхнуть целыми днями, ведь во всей Поднебесной не найдется другого такого человека, который так бы принимал чаньских гостей!»

Путы спадают

Хотя хозяином здесь была неучтивость, сердце самого хозяина не было даже на долю неучтивым. Шутки между чаньскими последователями равны обмену знаниями между мудрецами.

Поддерживать такое шутливое состояние по отношению ко всему отнюдь не сложно. Но, даже подшучивая над другими, стоит обладать мудростью, чтобы соблюдать такт и чувство меры. Вот именно в этом и заключается самое главное!

Приход созерцания

Чаньский наставник Линсюнь из области Фучжоу, с «Лотосовых гор» — Фужуншань как-то впервые пришел к чаньскому наставнику Чжичану в монастырь Гуйцзунсы в горы Лушань и задал ему вопрос: