Иерофей - «Знаю человека во Христе...» - жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

В 1976 году, тридцать один год тому назад, я впервые посетил монастырь Святого Предтечи Иоанна в Эссексе в Англии. С тех пор я постоянно, почти каждый год, ездил туда для встреч со старцем Софронием и бесед о различных занимавших меня вопросах. Иногда я задавал ему вопрос, и он отвечал. Однако в большинстве случаев это было излишним: как только он начинал говорить, мои апории разрешались сами собой. Я слушал его с уважением и большим вниманием.

Услышав слово от него, по окончании каждой беседы я сразу уходил в свою комнату и записывал их, насколько я мог их усвоить. Естественно, я фиксировал их на бумагу наскоро, тогда как сам старец произносил слово с благоговением.

Я собирал изречения старца Софрония за все годы общения в папку, которая из-за частых переездов затем потерялась. Потом папка нашлась. Начав читать когда-то записанное мною, я осознал, каким богатством являются изречения приснопамятного великого старца. Записывались эти слова для дальнейшего размышления над ними — как и в какой мере могут они быть применены в жизни. Теперь же понимаю, что просто не имею права держать их под спудом. Ибо будет наказан тот раб, который получил один талант, пошел и закопал его в землю, и скрыл серебро господина своего [570] . Страшась подобного наказания, я спешу поделиться с читателями духовным "богатством", которого я, недостойный, сподобился.

Здесь следует сделать два необходимых уточнения.

Первое — все, что мне говорил старец, было обращено только ко мне в качестве личного наставления — как ответ на мои персональные вопросы и как решение занимавших меня тогда пасторских и богословских проблем. Как говорил старец, Бог извещает святых, какое слово сказать каждому конкретному человеку. Старец Софроний говорил исходя из личного опыта и из Божественного просвещения. Таким образом, я не могу судить, насколько сказанное им является актуальным и применимым для всех людей. Однако ниже представленные изречения дают некую общую перспективу, принося тем самым пользу всем, кто нуждается в духовной помощи.

Второе — изречения приснопамятного старца записывались после общения и беседы с ним. Примерно так же составляется "Патерик". Поскольку я записывал основные пункты и оставлял в стороне второстепенные, то по местам возможны пробелы: это — на моей совести. Таким образом, всякую неясность в словах или неправильное понимание следует поставить в вину мне, а не старцу: дело — в моей памяти, в степени напряжения моего внимания, в моем тогдашнем духовном состоянии.

Так или иначе, приводимые изречения являют глубину мыслей старца, его любовь и силу личности. Усвоенное от старца Софрония стало отправной точкой для моего богословия как познания, приобретенного в богословской школе, превосходящей любую академию, где обучение идет самой жизнью и где мудрейший и искусный учитель, "испытав" и "научившись" божественному, впоследствии учил богопознанию и слову Божию, а не словам о Боге. Его богословие было "рассказом": он рассказывал о богооткровенном опыте, что видел и слышал в тот момент. И я славлю Бога за этот дар. Когда читаешь слова старца, как я их сохранил и записал ниже, в сознании рисуется человек, ум которого неотрывно пребывал в Боге, когда он говорил о духовной жизни, а также о церковных и общественных вопросах.

На меня произвел особое впечатление тот глубокий внутренний мир, который исходил из его слов и из всего его богословия и дыхание которого передавалось и собеседнику, а ведь старец прошел через большие треволнения в своей жизни: он жил ад и рай, смертную память и воскресение, ощущение бездны и опытное богопознание. Так, познакомившись со второй частью книги, читатель может убедиться, что изречения старца Софрония являются плодом и итогом, отражающим многолетний и совершенный опыт познания Бога, выражением любви, мира и кротости.

Чтобы изречения старца не показались "сухими", каждое из них предварено небольшими комментариями: где и как проходила встреча, в какой атмосфере, чтобы был ясен контекст, в котором рождалось то или иное слово.

1976 год

В период с 1964 по 1968 год я учился на богословском факультете в Салониках. Для меня это было особым благословением, ибо, как считали в то время, богословский факультет занимался патрологией. Все преподаватели изучали отцов Церкви, особенно наследие святого Григория Паламы. Молодые академические богословы под руководством профессора Панайотиса Христу с интересом штудировали критическое издание святителя. Большим подспорьем в их исследованиях было то обстоятельство, что Святая Гора находится неподалеку от ромео-византийских Салоник и богословского факультета.