Бернард Луис - Ислам и Запад

Формирующееся в результате исламское настоящее отражает принципиальное изменение социальных установок и поведения, не имеющее аналогов в исламском прошлом. Мусульманские законы и традиции уделяют большое внимание такой правовой ситуации, как нахождение немусульман под властью мусульман, что неудивительно. В первые века исламской истории, когда были собраны и записаны мусульманские традиции и заложены основные принципы мусульманского права, границы мусульманского государства почти постоянно расширялись и включали все большее количество немусульман. Напротив, мусульманские территории практически не захватывались немусульманскими завоевателями и, за исключением редких тактических отступлений от византийской границы, обычно не слишком масштабных и недолгих, уступка мусульманской земли противнику была на протяжении столетий неведомой и оттого невообразимой. Только в XI веке реконкиста в Европе, вторжения христианских народов Кавказа на Ближний Восток, нашествия крестоносцев и, позже, язычников-монголов создали совершенно новую ситуацию, но к тому времени основные нормы шариата были уже давным-давно установлены.

Первоначально рассматривавшие проблему правоведы явно исходили из посылки, что жить под властью немусульман мусульманину нежелательно (а по мнению некоторых авторитетов — даже воспрещено), и только суровая необходимость может вынудить его на такое решиться. До новейшего времени все обсуждение положения мусульман под властью немусульман сводилось к двум ситуациям: практическим нуждам мусульманина, находящегося с краткосрочным или продолжительным визитом в стране неверных и горькой доле мусульманской общины, завоеванной неверными. Никому из классических правоведов, по-видимому, не приходило в голову, что мусульмане по собственной воле во множестве отправятся жить под властью немусульманских правительств, предав себя и свои семьи действию немусульманских законов, и будут отдавать своих детей в немусульманские школы. Именно это, однако же, и произошло. В такой ситуации оказались ныне буквально в каждой стране Западной Европы многие миллионы мусульман из Северной Африки, с Ближнего Воcтока, из Южной и Юго-Восточной Азии и других мест. Особые проблемы ислама без власти, без законов, определяющих статус индивида, без раздельного обучения, особенно для девочек, ощущаются тем острее, что огромное большинство иммигрантов — выходцы из наиболее приверженных традициям общественных классов и географических областей своих родных стран, и потому многие из них искренне считают своим богоданным правом и в новом доме, как когда-то в старом, определять, что хорошо и что плохо.

В отношениях между Европой и исламом произошли и другие изменения. Отчасти это возврат к старым моделям взаимодействия, отчасти же совершенно новые феномены. Сегодня вновь, как в дни, предшествовавшие имперской экспансии Европы, Ближний Восток стал привлекательным рынком, на который европейские купцы и их правительства стремятся продвинуть свои товары. В военных и промышленных ресурсах, в производительности труда и, в меньшей степени, в применении новейших технологий перекос в пользу Европы только усиливается. Но финансовая, а в некотором смысле даже военная ситуация изменилась. Между 1939 и 1945 годами европейские государства, возможно, в последний раз вели на земле Ближнего Востока войну без оглядки на ближневосточные народы, теперь же ближневосточные государства, используя совсем другую военную технику и вооружение, но с тем же пренебрежением к местному населению ведут иногда войны на европейской земле. Что же касается финансовых рынков, то здесь мусульманские правительства и частные лица инвестируют и ссужают огромные суммы и владеют гигантскими активами в Европе.

Современную ситуацию иногда даже представляют как третье мусульманское вторжение в Европу, и притом более успешное, чем два предыдущих. Согласно этим воззрениям, капиталы и рабочая сила добились успеха там, где потерпели неудачу армии мавров и турок. Сейчас почти 2 миллиона мусульман из Турции и других стран проживают в Германии. Столько же (или больше) выходцев из Северной Африки во Франции, а уроженцев Индии, Пакистана и Бангладеш — в Соединенном Королевстве, не считая мусульманских общин в Бельгии, Голландии, Швейцарии, Австрии, Испании, Италии и скандинавских странах. Тем самым впервые со времени отступления мусульман за Гибралтар в 1492 году в Европе создается мощное и постоянное мусульманское присутствие. Мусульманская община, будучи связана тысячами языковых, культурных, родственных и религиозных уз со своей исторической родиной, неизбежно интегрируется в страну проживания. Присутствие нынешних переселенцев, а также их детей и внуков, будет иметь непредсказуемые, но явно масштабные последствия для будущего как Европы, так и ислама.