Юрий Грачёв - В Иродовой Бездне. Книга 3

Заживление прошло без нагноения. Когда Лева впоследствии направил больного на консультацию к хирургу в управление, тот похвалил его и сказал, что кожный лоскут наложен правильно и операция произведена на должном уровне, с полным сохранением функции большого пальца.

Приезжавший в больницу начальник санчасти удивился, что Лева опять ведет больницу, но Тишин доказывал ему, что это самое лучшее для дела, а Букацик не претендовал на терапевтических и хирургических больных.

Наступило лето. Тихие, ясные дни. Лева за зоной бывал редко, но так хотелось ему побыть среди природы. «Какой бы найти предлог?» — подумал он. Трассу на производстве проверяли другие фельдшера.

Осмелившись, он сказал начальнику:

— У меня к вам большая просьба: говорят, в речке водится рыба. Разрешите мне по утрам выходить за зону и ловить рыбу.

Начальник засмеялся, подумал и сказал:

— Ну, попробуй. Все-таки это улучшит наше питание.

И вот Лева первый раз в жизни превратился в рыболова. Рано утром он выходил за зону и сидел у речки, где она делала залив, сидел среди кустарников и ловил удочкой. Тишина утра, зеркально чистая вода в заливе, в ней видна и рыба. Природа, казалось, сама входила в душу Левы и приносила тишину и покой. Здесь у него были тихие минуты молитвы. Рыба ловилась, и он торжественно входил в больничную кухню со своим уловом. Повар жарил ее, и ею можно было угостить несколько человек. Лева угощал и тяжелобольных.

Пришло предписание — направить его на Бузанчинский тракт. «Что это, почему?» — думал Лева. Сердце волновалось, но он успокаивался, вспоминая дивные слова: «Все ваши заботы возложите на Него, ибо Он печется о вас».

Его вызвали в кабинет начальника.

Пришло предписание из управления — направить вас в особую экспедицию. Это займет не больше недели, а потом вы вернетесь к нам, на старую работу, — сказал начальник.

— Почему же именно меня направляют? — поинтересовался Лева.

— Это я вам сейчас объясню, и вы увидите, что вам выражают особое доверие. Вы поедете вместе с представителем отдела снабжения, как представитель медсанчасти по проверке пригодности продуктов, которые в свое время были заброшены на Бузанчинский тракт. Нужно будет составлять акты, списывать негодное, актировать. Об этом с вами подробно поговорит начальник санчасти по телефону, поедете вы без конвоя, вернее — придется идти пешком, потому что местами дороги совсем нет, только тропинки.

Что же это за Бузанчинский тракт? — спросил Лева.

Раньше планировали Горно-Шорскую дорогу вести по этому тракту. Выстроили там среди леса на большом протяжении бараки для колонн, забросили туда провизию, но последние исследования изыскателъско-геологической партии показали, что есть лучший путь, по которому следует прокладывать дорогу, и теперь она пойдет другим направлением. А Бузанчинский вариант признан вредительским.

Слушая эти пояснения, Лева невольно вспоминал о брате-геологе и о той ответственной работе, которую вела эта исследовательская партия. И в то же время ему стало страшно за тех инженеров и геологов, которые утверждали Бузанчинское направление. Что будет с ними? Возможно, они просто ошиблись в своих изысканиях и расчетах, но в те жуткие годы каждая подобная ошибка рассматривалась как вредительство. Естественно, что они могли быть жестоко наказаны.

На следующий день Леве выдали продукты питания, на вахте он встретился с женщиной, которая была представительницей от отдела снабжения. Она тоже отбывала срок. У нее был маршрут, схема пути, по которому им надлежало двигаться.

Беседуя дорогой, Лева узнал, что эта женщина, лет тридцати, уже прожила большую жизнь. Годы ее в основном прошли за границей. Жила в Китае, в Японии, вращалась среди высшего света, а потом, как русская, решила перебраться на родину, в Россию. Здесь, само собой понятно, следствие установило, что она — шпионка, и ей дали соответствующий срок «наказания». Попав в лагеря, будучи образованной, она стала работать в отделе снабжения управления. Как работницу ее высоко ценили. Вот и поручили ей совместно с Левой предстоящую им работу.

Погода стояла чудесная. Установились теплые дни, природа уже расцвела во всей своей весенней красе, наступило лето. Дорога шла в основном лесом. Вначале были трассы, где трудились сотни заключенных с лопатами, ломами, кувалдами или перевозили грунт на тачках. К вечеру они приблизились к долине между двумя высокими зелеными горами; отсюда-то, собственно, и должно было начинаться Бузанчинское направление.