Роберт Хесль - Проблемы пищеварения. Какие задачи скрываются за желудочными и кишечными симптомами

Тощая кишка решает задачу отбора и последующей ассимиляции (принятия). Выбор на основе анализа восходит к принципу Меркурия. Ассимиляция относится к женским функциям. Все, что тощая кишка не признает годным для использования, быстро проталкивается дальше, поэтому этот отрезок кишечника по большей части пуст. Подвздошная кишка , напоминающая формой свернувшуюся петлями змею, играет роль «дублера», готового решить задачи, с которыми не справилась тощая кишка. Символически это соответствует способности прощать ошибки.

Толстая кишка отделена от верхних отделов кишечника собственными «воротами», точнее, клапаном. Это как бы подчеркивает, что теперь пища попадает совсем в другой мир. На первый взгляд, толстая кишка служит всего лишь для сбора и вывода бесполезного балласта, из которого при участии кишечных бактерий образуется кал. Однако изменения, происходящие с остатками пищи, в действительности гораздо более глубоки. Кишечные бактерии – «подземные жители тела» – в буквальном смысле вдыхают жизнь в то, что уже казалось мертвым, производя витамины (от лат. vita – «жизнь»). Таким образом, балласт превращается в ценное удобрение, а мы еще раз убеждаемся в том, насколько близки друг другу понятия «живое» и «мертвое», «смерть» и «возрождение». Принцип глубинного изменения, согласно которому гибель и возрождение неразрывно связаны между собой, называют принципом Плутона (Аида). Плутон не только властитель мира теней, но также ревностный хранитель сокровищ (как материальных, так и ценностей Эго). Его царство – это арена, на которой разворачивается борьба за обладание. Его власть проявляется в стремлении сохранить, удержать. Чем сильнее развито Эго, тем больше проявляется это стремление, в том числе и на телесном уровне. Ниши и лабиринты толстой кишки – это пещеры, где спрятаны и темные тайны бессознательного, и символические «материальные ценности», которые со временем приобретают форму каловых камней.

Последний отдел пищеварительного тракта – прямая кишка предназначена для выделения, исторжения. Таким образом, ее можно назвать своего рода противоположностью рта. То, что когда-то было агрессивно присвоено и размолото зубами (принцип Марса), а затем с наслаждением проглочено (принцип Венеры), наконец может быть выброшено и предано земле (принцип Плутона). Действие зубов, отрывающих куски пищи, является как бы зеркальным отражением действия анального сфинктера, выбрасывающего кал и вновь смыкающегося после освобождения прямой кишки.

Символика и функции отделов пищеварительного тракта

В более упрощенном символическом варианте прохождение пищи по пищеварительному тракту можно разделить на пять основных этапов:

1) рот – «внешняя оболочка разрушается»;

2) желудок и двенадцатиперстная кишка – «душа тает»;

3) тонкий кишечник – «интеграция во внутренний мир»;

4) толстая кишка – «тайна падения»;

5) прямая кишка и задний проход (анус) – «прощание».

Самый первый уровень защиты обслуживают глаза и нос. Если вид и запах пищи кажутся отталкивающими, нам омерзительна сама мысль о том, что это можно съесть. Однако чувство отвращения не относится к объективным явлениям. Во многом оно обусловлено тем, в каких культурных традициях воспитан человек. Например, коренные филиппинцы с удовольствием едят собак, а особенным деликатесом почитают «мумифицированные» куриные яйца, много лет пролежавшие в земле. При виде традиционного бразильского блюда – густого супа с цельными свиными хвостами – иного впечатлительного европейца может вывернуть наизнанку, хотя, возможно, кто-то просто не сможет оторвать глаз от такого забавного зрелища.

Однако и в рамках европейской культуры не существует единомыслия относительно кулинарных пристрастий. Ценители рыбных блюд с наслаждением высасывают глаза из голов форели, а поклонники французской кухни обгладывают лягушачьи лапки, даже не замечая, что у кого-то из сотрапезников при виде этого пропал аппетит. Знатоки охотничьих блюд настаивают на том, что дичь должна быть с легким душком, хотя у большинства из нас одна мысль об этом вызывает омерзение.