Мать Array - Духовное устремление. Из работ Шри Ауробиндо и Матери

И это для вас отчетливый знак, надежное указание того, с чем вы себя отождествляете. Если вы отождествились с низшими силами, вы страдаете; если вы отождествились с силами свыше, вы счастливы. И я не говорю об ощущении удовольствия; вы не должны думать, что, когда кто-то скачет, кричит, танцует и веселится, он отождествлен с божественными силами: это может быть так, но может быть и не так. Я говорю не об этом. Я говорю о божественной Радости, внутренней Радости, которая не имеет никаких примесей.

Каждый раз, когда в вас возникает какая-то тень, причиняя, возможно, беспокойство, а возможно, и жестокую боль или невыносимое страдание – это может быть весь спектр от ничтожнейшей до величайшей боли, – как только вы испытываете что-то подобное в своем существе, вы можете сказать себе: «Ага, здесь враг!» – в той или иной форме.

Всякое отречение совершается во имя большей, еще не испытанной радости. Некоторые отрекаются во имя радости исполненного долга, некоторые – во имя радости покоя, некоторые – во имя радости Бога, а некоторые – во имя радости самоистязания, но лучше отрекайтесь во имя восхождения к свободе и беспечальному восторгу запредельного бытия.

Я редко переживала опыт отречения – ведь для того, чтобы отрекаться, у вас должна быть привязанность к вещам, у меня же была эта постоянная жажда, эта потребность идти все дальше, все выше, развивать чувства, совершенствовать действия, обретать что-то лучшее. И я испытывала скорее не чувство отречения, а чувство счастливого избавления – вы избавляетесь от чего-то обременительного, что гнетет вас и замедляет ваше продвижение. Именно об этом я говорила на днях: мы по-прежнему остаемся всем тем, чем мы больше не хотим быть, а Он представляет собой все, чем мы хотим стать – то, что мы называем «мы» в своей эгоистической глупости, это именно то, чем мы больше не хотим быть, мы были бы так счастливы сбросить все это, избавиться от всего этого, чтобы быть тем, чем мы хотим быть. Это очень живой опыт.

Единственный процесс, который я познала и который повторялся несколько раз в течение моей жизни, это отречение от ошибки: от чего-то, что казалось вам истинным (что, вероятно, было истинным какое-то время), на чем вы основывали часть ваших действий, но что на самом деле было лишь мнением. Вы думали, что это истинная оценка со всеми логическими последствиями этого, и ваши действия – часть ваших действий – основывались на этой оценке, а все остальное следовало за этим автоматически; и вдруг переживание, обстоятельство или интуиция предупреждают вас, что ваша оценка не настолько истинна, как казалось. Затем идет целый период наблюдения, изучения; или иногда это приходит как откровение, как обширное прозрение – и не только саму идею или ложное знание, но и все их последствия необходимо изменить – возможно, целый способ действий в каком-то направлении. И в этот момент возникает некое чувство, подобное чувству отречения, что означает, что вы должны разрушить целую конструкцию, которая была построена исходя из прежней позиции – иногда это что-то огромное, иногда очень маленькое, но чувства вы испытываете одинаковые: это движение силы, энергии, которая разрушает, рассеивает вашу иллюзию, и все, что должно рассеяться, оказывает сопротивление, все прежние привычки; и именно это движение рассеивания и отвечающее ему сопротивление и выражается, вероятно, в обычном человеческом сознании как чувство отречения…

По мере того, как существо прогрессирует, сила рассеивания, разрушения отжившего возрастает, становится все более непосредственной, сопротивление же уменьшается.

Насколько далеко заходит это отречение? Какова будет его природа? И каким образом оно будет применяться? Существует устоявшаяся традиция, долгое время поддерживавшаяся великими религиозными учениями и людьми глубокого духовного опыта, которая заключается в том, что отречение как дисциплина должно быть не только полным, но твердым и окончательным, и что его конечная цель – не что иное, как отречение от самой жизни и нашего мирского существования…

Отречение должно быть для нас просто инструментом, а не целью; но оно не может быть главным или единственным инструментом, поскольку наша цель – это полное проявление Божественного в человеческом существе, позитивная цель, которой нельзя достичь негативными средствами. Негативные средства могут использоваться только для устранения того, что стоит на пути позитивного свершения. Это должно быть отречение, полное отречение от всего, что отличается от божественной самореализации и противостоит ей, и поступательное отречение от всего, что меньше этого достижения или выражает его лишь отчасти. Мы не будем иметь привязанности к нашей жизни в мире; если такая привязанность существует, мы должны отречься от нее и отречься полностью; но не будем мы иметь и какой-либо привязанности к идее бегства от мира, спасения, великого самоуничтожения; если эта привязанность существует, мы должны отречься и от нее и отречься полностью.