Олег Чапаев - Павлик

Павлик слушал, открыв рот и позабыв про все на свете.

– И?..

– На следующее утро Танюше рассказал, – улыбнулся Игорь Сергеевич, – «Вам, – говорю, – Танюша, сны не снятся?» Она смеется: «Редко!» – отвечает. Вот я ей и рассказал все – подивились оба.

– А она что? – не унимался Павлик, поглядывая краем глаза на картину.

– Она лекцию прочла, – его собеседник добродушно усмехнулся и сделал глоток из бокала. – Работать нужно меньше, говорит, а времени себе уделять – больше. Да я бы и забыл, может быть, про сны эти, но Танюша сразу после Нового года в Мексику с подругой на две недели уезжала. В Канкун, по-моему. И что вы думаете? Привозит она мне оттуда, – Игорь Сергеевич выдержал театральную паузу и подмигнул притихшему гостю, – вот эту самую картину и привозит!

– Да ла-а-адно! – глаза Павлика распахнулись, и в них засквозило недоверие.

Его визави засмеялся, довольный произведенным впечатлением.

– Вы мою реакцию себе представить не можете, когда я эту картину увидел! Мне передать сложно словами, но как увидел ее, так будто пол под ногами поплыл. Такое ощущение, что снова в том сне очутился… А Танюша рассказала потом, что на экскурсии они где-то там были, и подруга ее в магазинчик сувенирный затащила. Вот там, на стене, она ее и увидела, и тут же, говорит, сразу мой рассказ – как живой, перед глазами. Ну и, – Игорь Сергеевич развел руками, – естественно, купила тут же.

– Охренеть! – Павлик залпом допил остатки коньяка, не обращая внимания на вкус, и тут же покраснел. – Извините, Игорь Сергеевич!

Тот добродушно засмеялся.

– Знаете, Павел, вы уж палку не перегибайте. Да и потом, – он лукаво подмигнул, – вы себе мою реакцию в тот момент даже представить не сможете! Сказать, что я был удивлен, – вообще ничего не сказать! Даже, не поверите, иррациональные какие-то чувства проснулись… Страх – не страх, но как-то не по себе мне от таких совпадений стало. Вначале вообще сомневался – вешать ее здесь или нет, однако прикипел я к ней, надо признаться, – Игорь Сергеевич с улыбкой посмотрел на гостя и опять подмигнул. – Интригует она меня, завораживает, если честно, – он неопределенно покрутил головой. – Да и в кабинете весьма органично смотрится. Такое ощущение, что всегда висела здесь, – он потянулся к бутылке и разлил густую янтарную жидкость по бокалам. – Как, кстати, коньяк вам, Павел?

Тот неловко сморщился и усмехнулся:

– Да я не сказать чтобы знаток, если уж так-то, по-честному… Тонкостей не уловлю, но то, что коньяк хороший, – потрохами чую! – он немного смущенно улыбнулся собеседнику и пригубил коньяк.

Игорь Сергеевич добродушно рассмеялся, отсалютовал своим бокалом в ответ, продолжая:

– Правильные потроха у вас, Павлик, чувствительные. Это «Людовик Тринадцатый», товарищ привез из Франции. Грешен я – люблю иногда себя хорошим побаловать, – он поставил бокал на стол и подмигнул собеседнику. – Так на чем мы с вами остановились?

Павлик сосредоточенно наморщил лоб, а потом хлопнул по нему ладонью с неожиданной искренностью в театральном этом движении:

– На гнезде! Мы с вами как раз про гнездо разговаривали, когда вы за коньяком пошли!

Игорь Сергеевич с удивлением уставился на него и несколько ошалело покрутил головой.

– На каком таком гнезде?

– Так на Танюшином же! – просиял Павлик. – Вы про рабство спросили, а потом разговор про Танюшу зашел – поедет она с вами или нет. А я сразу и сказал: поедет! Ей самое время гнездо вить, обустраиваться. Так что все козыри – у вас на руках!

Хозяин кабинета издал звук, похожий на недоуменное кряканье, и снова потянулся к бокалу за спасительным в подобной ситуации глотком коньяка.

– Да ладно, Павел!.. Бог с ней, с Танюшей и ее гнездом… Наговорите, введете в смуту и блуд! – он лукаво улыбнулся. – А что это вы так категоричны-то, молодой человек? Сразу – гнездо, возраст репродуктивный. Можно подумать, у молодых и красивых девушек один интерес: гнездо, как вы выражаетесь, свить да птенцов наплодить!

– А вы что ж думаете! – Павлик разрумянился и разгорячился. Действие «Людовика Тринадцатого» становилось заметно невооруженным глазом. – Еще Ницше в свое время сказал: «Мужчина создан для битв, женщина – для отдохновения воина. Все остальное – глупость». Так что хватать нужно – и на острова!

Хохотать Игорь Сергеевич, как немедля выяснилось, умел и, кажется, любил. Он даже расплескал немного благородной жидкости на паркет, пока пытался перебороть себя, чего, надо отметить, сделать так и не смог, а посему продолжил хохотать с завидной самоотдачей. Немного успокоившись, он потянулся к стакану с остывшим чаем.