И Калышева - Основы истинной науки - III

Ангел-Хранитель и тут ни на шаг не отходит от души. Он неусыпно следит за ней и если бы появился у неё хотя малейший проблеск раскаяния или доброго желания, то он начинает опять свои увещания, свои советы и очень часто удаётся спасти эту душу. Бог по беспредельной Своей благости даёт этим существам все льготы, все средства и всю Свою милость; и если бы эта душа только сама захотела вернуться к Богу и к добру она могла бы это сделать при первом своём призыве Бога.

Но душа, предопределённая Богом во тьму, в большинстве случаев впадает в отчаяние; она не верить в возможность возврата к Богу, и Ангел-Хранитель не может уверить её в том, что Бог вновь примет её в Своё лоно, как принимает отец своего блудного, но любимого сына. Гордость и самолюбие не позволяет душе и думать о возврате к Богу, и она желает лишь одной милости, что бы было ей разрешено следовать за злой силой в ад. Он убежден, что только там получит он удовлетворение и награду, и всеми силами стремится поскорее в тёмное царство денницы. Денница давно уже засылал к этому несчастному своих слуг с обещаниями всевозможных благ жизни; но кроме того он и сам давно убедился, посещая раньше ад, что он более ему по сердцу, чем рай.

Бог, однако, не даёт подобными душам сразу окунуться в жизнь крайнего зла, не испробовав всех путей к возврату. Он определяет им жизнь на Венере. Если эта жизнь не приведёт к благим результатам, если и после этой жизни эта грешная душа будет настаивать на желании своём идти в тёмное царство денницы, то Бог уступает и отпускает их от Себя. Задерживать дальше такую упорную в зле душу, было-бы решительно бесполезно. Она могла бы пробыть ещё века в таком положении, и все эти века не принесли бы ей никакой пользы. Окунувшись же в крайнее зло, и испробовав его, эта душа может скорее получить отвращение от зла и вернуться к добру

Как только Бог изречет Свой Святой приговор, на душу эту, налетают злые демоны и уносят новую жертву с диким ликованием в своё царство на истязания.

Для иллюстрации тягостного состояния страждущих душ за гробом, приведем несколько сообщений.

I сообщение. Р был при жизни человеком очень обыкновенным, был холост и скуп.

После смерти своей, в 1857 году, он оставил довольно значительное состояние своим дальним родственникам боковой линии. Он сообщил следующее: «Я хочу получить обратно свои деньги: эти негодяи отняли их у меня и разделили между собой. Они продали мои фермы, мои дома и все деньги разделили. Они разграбили моё добро, как будто оно не принадлежит мне. Предайте их в руки правосудия, ибо меня они не слушают; они говорят, что я был ростовщиком при жизни, а деньги всё-таки взяли. Отчего же не хотят они возвратить денег, находя что они нажиты худыми делами?

Вопр. Но, ведь, вы умерли, зачем же вам деньги? Просите Бога, чтобы Он дозволил вам возобновить жизнь вашу в бедности, чтобы искупить свою алчность последней жизни?

Отв. Нет, в бедности я жить не могу, мне нужны деньги, чтобы жить. Какую надо мне ещё другую жизнь, если я и теперь живу.

Вопр. Страдаете ли вы?

Отв. О, да, я страдаю мучениями ада, которые хуже всех земных страданий, ибо они находятся в самой глубине моей души. Я всегда признавал несправедливость и всё криводушие своей жизни, которая была причиною бедствий многих людей. Я знаю, что я негодяй, недостойный сожаления, но я так страдаю, что надо помочь мне выйти из этого ужасного положения.

Вопр. Мы будем молиться за вас.

Отв. Благодарю вас, молитесь, чтобы я забыл свои земные богатства; без этого я никогда не буду в состоянии покаяться. Прощайте. Франсуа Р... Улица благодеяния, № 14.

II сообщение. В Гавре получилось внезапно нижеследующее сообщение:

«Я в ужасной пропасти,... помогите мне... О Боже мой, кто вынет меня из этого жерла? кто протянет руку помощи бедному, поглощенному морем... Ночь темна и мне страшно... везде рев волн и ни одного дружеского привета для моего утешения, в эти потрясающие минуты, ибо глубокую эту ночь можно сравнить только с самою ужасающею смертью, не в будущем, а уже в прошедшем, и я навеки разлучен со всеми, которых любил. Я вижу своё тело, и то, что я чувствую теперь, есть только ужасное воспоминание последнего томительного расставания.... Сжальтесь надо мной и молитесь за меня... однако это только наказание; я предчувствую!... Молитесь, умоляю вас... О море! о холод!... Меня поглотит сейчас!... Спасите!... Бедная моя мать; если бы она могла себе представить своего сына в таком положении, она бы больше молилась за него; но она думает, что моя смерть искупила всё моё прошедшее; она оплакивает меня как мученика, а не как преступника. Вы, которые знаете теперь о моих страданиях, будете ли вы без всякого сожаления ко мне? Нет, вы будете молиться. Франсуа Бертин».