Алла Серимоглу - 17 жизней, или Вспомнить все

Мы проходим через внутренний двор, сопровож-дающий идет немного сзади, в знак уважения. Двор имеет прямоугольную форму, с частыми колонами по периметру и небольшим чудесным фонтаном в сере-дине, украшенным зеленью. Пол выложен мраморной плиткой цвета бордо с восточными орнаментами. Весь двор затенен сверху зеленью, в нем свежо и прохлад-но. Легкий ветерок прикоснулся мягко к моему лицу, заставив меня улыбнутся от удовольствия. Мысли текли плавно и неспешно в размышлении об этой расе. Джины настолько органичны, настолько интересны

И самодостаточны, что им не нужен кто-либо другой.

Очень редко они выходят из своего временного кармана погулять, предпочитая тишину, покой и красоту своего мира, а не ад другого. Хотя их шпионы есть везде, и они всегда в курсе всего, что происходит за стенами. Джины потомки фэйри и демонов, в которых преобладают элементы огня и земли. При низких температурах они быстро чахнут и умирают,

поэтому им всегда нужна жара. Они, имеющие внутри пустоту, так же легко могут исполнять желания, как и фэйри, управляя линиями вероятности, и так же легко могут превратить землю в пустыню, покрытую тьмой,

как и демоны. Они похожи на пустынных кошек, красивых, независимых и опасных.

В своей 17 жизни я сидела и так же неспешно размыш-ляла про своего старого знакомого джина Ааэль М… Тот случай с ним, даже после стольких лет, до сих пор вызывал во мне ярость. «Нельзя увидеть будущее, пока не освободишься от прошлого, только тогда можно

почувствовать себя окончательно свободным», поду-мала я, приняв решение все же написать о случившемся. Память, скрипя, как старая машина шестеренками, медленно возвращала меня в прошлое.

Та встреча началась странно. Я чувствовала его напря-жение и сомнения, но не могла понять, в чем причина. Он предлагал мне остаться на ночь, но я этого не хотела. Здесь было небезопасно для меня, и его нервное поведение вонзало иголки в мою интуицию. Мы натя-нуто улыбнулись друг другу, он сказал, что подумает, и я встала и пошла к выходу. Внезапно я почувствовала острую боль в правой лодыжке. Упав и оглянувшись на джина в изумлении, я поняла что это нападение. Следующая стрела попала мне в грудь, чуть выше правой груди. Андреналин отчасти заглушил боль, и я смогла открыть портал для побега, а через пару секунд оттуда вылетел, рыча и страшно оскалившись, Лукас. Понимая, что я теряю силы и не имею возможности драться сейчас, я крикнула ему – уходим. Лукас подскочил ко мне, и я, схватив его за шерсть левой рукой, правой, превозмогая боль, сделала движение пальцами, закрыв портал. Упав плашмя на песок, я вскрикнула от боли, потому что Лукас свалился на меня сверху. Нож, посланный вдогонку, пронзил его сердце. Он умер практически сразу, закрыв меня, и сохранив мне жизнь. Мое горе, ярость и бессилие превратились в пустынный смерч. Я выла и рыдала от душевной и физической боли. Я проклинала джинов, всех вместе взятых, и поклялась отомстить. Даже через тысячи лет не будет тебе покоя, Аэль М… Я заставлю тебя выучить и запомнить на века законы восточного гостепри-имства! Ты стал для меня не просто врагом, а изгоем, напав на меня в своем доме. Напал на гостью, прише-дшую с миром и без оружия. Ты нарушил священные

законы восточного гостеприимства, которое обязывает быть хлебосольным даже к врагам – гостеприимство выше мужества! Не принять гостя или не оказать ему должного уважения – позор для семьи и рода. Ты опозорил всю расу джинов. Восток свято чтит свои традиции, а ты вытер о них ноги и убил моего лучшего друга.

Наша встреча, которая подразумевалась как попытка решения старых проблем и обмена информацией, вылилась в неправомерное использование магии против меня, воровства и жестокости. Я считала его своим другом, но мне преподали урок, который я не забуду никогда. Дружба между мужчиной и женщиной возможна только в глубокой старости, вы можете быть или любовниками, или соседями, но не друзьями. Мое прозрение насчет этого было мучительно и шокиру-юще. Мой ум тогда разложился на части, чувства говорили мне что правы они, а рассудок не прав, это была затяжная и кровопролитная война собственного разума с самим собой, закончившаяся разбитым сердцем и моим уходом от всего, что я любила, в неизвестное будущее. За что меня тогда так жестоко наказали? За то, что я хотела дружбы и помощи? А он был не согласен и хотел любви, или что он там хотел? Он, как мелочная сука-подружка, просто решил меня так проучить? Я благодарна ему за этот урок, я благодарна всем моим учителям, просто одним за это я готова поставить памятник, а другим отрубить голову. Но и те, и те заслужили моё уважение!