Алла Серимоглу - 17 жизней, или Вспомнить все

А какие у нас были кошки с Богиней Бастет! Египетские сфинксы были только у нас и ни у кого больше! Мы пе-ли, танцевали, радовались жизни, занимались любимыми делами. Египет был величествен, могущественен и счастлив, до нас иногда докатывались слухи о странных восстаниях в соседних государствах и мирах, но это не выглядело серьезной угрозой для многих, но только не для меня. Я умею ощущать опасность кожей, я могу видеть облако, внезапно оказавшееся на ясном небе, и которое неожиданно может превратиться в грозовое. Эта способность помогла мне выжить в будущем, когда Яхве устроил охоту на фэйри и инфернов. Своими мрачными предчувствиями я поделилась с Тотом. И сейчас я думаю, что он знал о вариантах развития будущего, он мог просчитать эти варианты математически, и это была еще одна из причин уйти египетским богам со сцены. Они принадлежали к силам Старой Империи, и тогда проиграли.

В одно прекрасное утро Дакар спешно собрался и ушел в расположение его отряда, не желая объяснять такую спешность. Я, надувшись и собирая остатки завтрака, вдруг почувствовала накатывающую тревогу. Тяжесть в груди заставила меня опуститься в кресло и замереть в ужасном предчувствии. Обида на утреннюю перепалку с мужем не дала интуиции сразу же сообщить мне о грозящей Дакару опасности, поэтому времени было критически мало на принятие решения. Быстро про-сканировав, где он может находиться, сейчас же полетела туда с перекошенным от ужаса лицом.

Да, у некоторых Высших есть крылья на тонком плане, да и хвосты иногда, у меня были 2 очаровательных небольших белоснежных крыла, которые мне отрежут в одной их жизней, и которые я смогу вернуть назад лишь через 100 с лишним лет после этого насилия, но об этом позже. Крылья выполняют не только механические функции в полете, но также тесно связаны с удачей, их потеря, в первую очередь, грозит массой неприятностей для фэйри, и только потом это невозможность передвигаться с помощью полетов, потому что у Высших есть еще один способ переме-щения в пространстве на большие расстояния. Мне нужно было переместиться на небольшое, поэтому тогда я предпочла крылья. Если бы я использовала мысленное перемещение, то, вероятнее всего, траге-дию можно было бы предотвратить, но ужас, сковав-ший мой мозг, не дал возможности думать, все прои-зошло автоматически. Долетев до места, я внезапно оказалась в центре сражения, оно происходило на тонком плане, и я не сразу его увидела, а уже ощутила, когда получила удар клинком в правую часть живота, прямо под ребра и свалилась замертво от невы-носимой боли. Ужас и ярость, смешавшись, позволили мне увидеть убийцу Дакара. Это был Джахар, солдат, который не так давно был отчислен из отряда Дакара за неповиновение и вздорный характер. В какую-то долю секунды мы встретились взглядами. «Мерзкий предатель!» – выплюнула я ему в лицо —«Я достану тебя из-под земли» -прошептала я, скрючиваясь от боли.

Отряд мятежников, подло напавший на отряд Дакара, вырезал их всех молниеносно, в живых не остался никто. Для сущности убийство на тонком плане – остаточная смерть, дальше иди некуда, из всех нас уцелела лишь я одна, и то только по счастливой случайности, даже при смерти мои актерские способ-ности помогли мне выглядеть ну очень натурально дохлой, когда они проверяли остался ли кто живой, а мои способности лекаря и дружба со стихиями помогли мне свернуть кровь и закупорить рану с помощью фетча. Хуже было с душой…

Что ты чувствуешь, когда видишь смерть любимого? Я физически ощутила пустоту и невыразимую тоску, они переливались в друг друга, смешивались и рвали пространство на серые полосы. Понимание того, что уже ничего нельзя изменить даже с помощью магии, приносило даже большую боль, чем физическая рана. Одна единственная мысль, а что же дальше, стекала кровью на глаза и агонией пульсировала в висках. Нужные вероятности никак не притягивались, силы таяли, жизнь утекала. Судьба, недолго думая, выбрала мне очевидное, конечно же жизнь, но какую!

Тени медленно наползали на пустыню, заменяя жару холодом. Я все еще боролась, и мне было уже легче, ткани медленно, но верно регенерировали, и к утру я могла бы передвигаться, но внезапно я ощутила рядом чье-то присутствие. Сперва в нос ударил запах давно немытого тела, значит, это человек, элементали не пахнут. Я слегка приоткрыла глаза, перед глазами колыхнулись пола халата-бурнуса, из-под которого торчали 2 старые высохшие ступни – бедуин!

Эти «мертвые» глаза отшельника врезались в память навсегда, их не смог стереть никто, ни инквизиторы, ни служители колеса Сансары. Темные, подернутые поволокой серости, стеклянные и безучастные внутри. Он реинкарнировал не раз в дальнейшем, и периоди-чески попадался мне на моем пути. И я его периоди-чески убивала, или он меня.