Кати Беяз - Мемуары Ведьмы

– Что мы будем с этим делать? – ошарашенная утренними новостями, спросила я.

– Я собираюсь приготовить магический оберег, который необходимо будет поместить под порог с наружной стороны; то есть поднять доски и вложить внутрь на уровне дверного проёма – так, чтоб он охранял границу дома с улицей.

В три часа пополудни мы с бабушкой спустились в погреб. Наш погреб под полом в кухне был совершенно таинственным местом. Я всегда с большим воодушевлением спускалась туда и рассматривала, словно в музее, аккуратно разложенные, развешанные и расставленные среди закаток и варений магические предметы. В эти часы в погреб попадали мягкие солнечные лучи, и когда тяжёлая дверь в полу открывалась, то малиновое варенье начинало светиться изнутри насыщенным бордово-алым цветом. Банки со сливовым на просвет давали невероятно красивый и глубокий фиолетовый цвет. Между ними висели перемотанные тонкой бечёвкой кустики с сухими травами, которые тоже в зависимости от семейства и степени засушки приобретали различные оттенки от припыленного до тёмно-зелёного цвета. Всё это буйство красок открывалось моему взору, только я попадала в это тайное место, и мне всегда было недостаточно времени на детальное его изучение. Чуть поодаль от входа и дневного света находились полки с кристаллами. Их было очень много – разных размеров, цветов и назначений. Я знала, что некоторые из них даже измельчались в пыль и добавлялись в колдовское питьё. Полки с ними выглядели потрясающе красиво, на них никогда не попадал прямой луч солнца, и в этой полутени они блестели невероятными одиночными вспышками искр. Я не в первый раз застыла перед ними, ловя эти разноцветные переливы, но бабушка похлопала меня по плечу и дала понять, что надо подниматься обратно. Я ловко развернулась в тесной комнате и посмотрела на её медную миску, полную тонких веточек и трав. Некоторые из них были неестественно длинными и напоминали обрывки лиан, о которых я знала по картинкам в атласе мира. Однако на бабушкиных лианах виднелись мелкие шипы и красные ягодки. Другие были тонкие словно нити, третьи – короткие прямые палки. Мы поднялись из погреба, и яркое солнце слегка ослепило меня. Бабушка отдала мне свой начищенный медный тазик и захлопнула толстую деревянную крышку погреба.

Затем, уже на кухне, уютно усевшись в лучах летнего солнца, бабушка стала плести из них человека. Туго стягивая все прутья, она плела коричневато-зелёного человечка, и получалось у неё довольно искусно. Она вставила два красных глаза из рябины в его лицо и заговором приказала никого неживого не впускать в дом, никого живого не выпускать из дома, коль тот спешит навстречу смерти своей. Все заговоры она произносила на колдовском языке, который был мне непонятен, но если я интересовалась чем-то, тем или иным заклинанием, то мне всегда предоставлялся кольдуньей точный или приблизительный перевод произнесённых ею слов.

Во второй половине дня Ольга явилась за оберегом и, с некоторым пренебрежением покрутив плетёного человечка в руках, сухо поблагодарила нас.

Просидев на веранде весь вечер, я совсем не хотела заходить в дом, даже когда начало темнеть. Я прислушивалась и присматривалась, пытаясь понять, покинул ли призрак деревню. Перед нашим домом открывался изумительный и так мною любимый вид. Довольно уютное поле с дикими травами и цветами, за которым красовался величественный тёмный хвойный лес, – этот пейзаж в любое время суток и года потрясал воображение своей красотой, и сейчас на закате поле играло красками бело-синих оттенков. Люпин и валерьяна лекарственная разрослись здесь, возвышаясь над травами, с безупречным вкусом дополняя друг друга. Вдруг я заметила, как фиолетово-синие свечки люпина в одном месте поля сильно раскачались и витиеватой линией колышутся из стороны в сторону от чьего-то прикосновения. Я привстала, с любопытством разглядывая поле. Мельком в насыщенной зелени вечерних трав появились знакомые серо-коричневые бархатные ушки Шерифа. Ликуя, я вскочила и понеслась к нему навстречу. Пёс, услышав мои радостные крики, тоже прибавил ходу, и мы встретились на обочине дороги, разделяющей наш дом и поле. Я была так счастлива, что пропавшая собака нашлась, что мне показалось это знаком благополучной концовки истории с призраком, хотя на самом деле всё ещё только начиналось.

Прошло несколько дней. Наша гостья не приходила, и я всерьёз стала верить, что бабушке удалось прогнать заблудившийся дух. На третий день вечером раздался стук в дверь, и в дом снова зашла Ольга. Однако весь её вид был изрядно потрёпан, на ладонях просматривались ссадины, а лицо казалось сильно измученным. Она гневно кинула плетёного человечка в мою бабушку и окатила её бранью. Оберег отскочил от бабулиной груди и упал на пол.