Мишель Скай - Богиня жива, или Как пригласить кельтских и скандинавских богинь в вашу жизнь

Она исчезает в темноте, вы ее больше не видите. Однако стук и звон переставляемых банок напоминает вам, что она не исчезла насовсем.

Вы подходите к очагу и берете тяжелое полено. Очень большой котел висит над огнем на почерневшей цепи. Вы заглядываете в него и неуверенно нюхаете. Ваш нос наполняется отвратительным запахом. Вы отшатываетесь, у вас слезятся глаза, течет из носа, вы не можете перестать чихать.

– Я просила положить полено в огонь, – окликает вас старуха из глубины однокомнатной хижины, – а не совать нос куда не положено.

Вы чихаете в последний раз, у вас горят щеки от напряжения и неловкости, и бросаете полено в огонь. Языки пламени разгораются, жадно поглощая древесину, и содержимое котла лихорадочно булькает. В комнате становится теплее.

– Ага! – за торжествующим криком следуют решительные шаги старухи, которая направляется к котлу – и к вам. – Вот оно! – Она помахивает пучком зелени. Подойдя к окну, она смотрит наверх, на звезды, останавливается на пару ударов сердца, а потом со скоростью лисицы кидает травы в котел. Желтый дым поднимается над котлом, а за ним – громкое бульканье.

– Теперь нам остается только ждать, дружочек, – говорит старуха, потирая руки. – Ну-ка помоги мне. – Она сует вам в руки большой ворох небеленого хлопка. На ощупь он мягкий, и вы шатаетесь под большим количеством ткани. Делаете шаг назад – и спотыкаетесь о низкий и твердый предмет, хотя уверены, что всего несколько мгновений назад его тут не было. Пол уходит из-под ног, и вы громко шлепаетесь на зад. Хлопковая ткань выскальзывает из рук и ложится на пол вокруг вас. Вы ощущаете на руке теплое влажное нажатие. Вы удивленно отдергиваете руку и отодвигаете ткань. На вас смотрят мягкие карие глаза с узкой пухлой морды белой свиньи.

– Пеппер, Пеппер! – старуха наклоняется и чешет ее за ухом. Если бы вы могли в это поверить, то поклялись бы, что ее рука погрузилась в свинью. Вы качаете головой. Очевидно, что падение спутало вам мысли. Вы смеетесь над собой, чешете Пеппер за другим ухом и собираете ткань.

– Не обращай на нее внимания, – говорит старуха, вручая вам еще больше ткани. – Иногда она попадается под ноги, но вообще она милая. Тебя не обидит! – Тут она подмигивает, синие как лед глаза проказливо мерцают. Похлопав по большому, грубо обтесанному столу, она говорит: – Стели это сюда, дружочек.

Сама она ныряет в глубину хижины, оставляя вас самостоятельно справляться с тканью, а теплый мокрый нос Пеппер прижимается к вашим ногам сзади.

Следующие несколько часов вы расправляете ткань, делите на три вороха и складываете. Когда вам кажется, что вы закончили, старуха просит положить еще полено в огонь, а когда вы возвращаетесь к столу, ворох ткани оказывается больше и путается сильнее. На протяжении всей долгой темной ночи вы не перестаете работать, а старуха бегает туда-сюда от банок к очагу, бросая в котел травы и цветы и бормоча заклинания. (Пауза.)

Когда вам уже кажется, что вы больше не можете сложить ни кусочка ткани, старуха восклицает: «Пора!» Свинья подбегает к двери хижины и носом открывает ее. Ткань лежит на столе, аккуратно сложенная, а очаг излучает приятное тепло. Старуха стоит перед котлом, протянув руки. Она смотрит на свинью, а та, в свою очередь, смотрит на небо. Небо уже не полуночно-синее. Серый предрассветный свет просачивается сквозь облака. Деревья раскачиваются, и первые лучи рассвета тянутся через небосвод – розовые, светло-голубые и лимонно-желтые. А затем с триумфальным всплеском энергии и света, смелости и решительности солнце поднимается над линией деревьев. Именно в этот момент свинья визжит от радости, а старуха опускает голые руки прямо в кипящий котел. Сдавленный предупредительный крик замирает у вас в горле, потому что она достает из бурных глубин совершенно здорового маленького мальчика. Она укачивает его на руках, склоняясь и закрывая его своим телом… как будто знает, что в следующее мгновение котел взорвется с громким звуком, оставив после себя только горку пепла и несколько осколков исковерканного металла.

Старуха встает и поворачивается к вам. Вы приносите ей ткань и обтираете идеально хорошенькое личико младенца в ее руках.

– Солнце возродилось, – говорит старуха приглушенным, полным восторга голосом. – Из тьмы самой долгой ночи оно вышло, чтобы согреть землю, и всех людей, и животных, и растения на ней. Ощути его тепло в своем сердце.

Улыбаясь, несмотря на усталость, вы наклоняетесь и целуете младенца. Его миндалевидные глаза распахиваются и одаряют вас его мудростью и знаниями. Луч солнца окутывает его, вас и старуху согревающими объятиями.